– Неприятнее, чем в прошлом году?
Вспоминаю кошмарную ситуацию, когда застряла в Анкоридже, собираясь провести рождественские праздники в компании незнакомцев и огромной коллекции чучел диких животных.
– Если это произойдет после вашего приезда, то пусть хоть трехметровым слоем снега нас накроет.
– Ты знаешь свою мать… Одежда никогда не была для нас проблемой – она заставила меня достать третий чемодан. Разумеется, часть места отведена под ее коллекцию свадебных журналов.
Я издаю протяжный стон. Мне безумно хочется снова увидеть маму, но я ужасно боюсь того давления, которое она оказывает на меня, заставляя назначить дату свадьбы. Для женщины, которая потратила столько сил, чтобы предостеречь меня от рисков любви к летчику, проживающему на противоположном конце континента, она, безусловно, пересмотрела свою точку зрения.
– Знаю. Просто постарайся не забывать, что ты – единственная ее дочь. Все, чего она хочет, – чтобы день твоей мечты сбылся и чтобы она сумела помочь тебе его организовать.
– Да-да. В Торонто.
Мама просто неутомима и практически ежедневно присылает мне ссылки на фотографов и всевозможные места проведения приема там.
– У нее здесь много связей, ведь она занимается флористикой. Связей, которых на Аляске у нее нет.
– Но для нас было бы разумнее провести свадьбу именно здесь, на Аляске.
– Тогда так ей и скажи, и она согласится. – Спустя несколько секунд Саймон добавляет: – В конечном итоге.
До меня доносится громкий голос Джоны.
– Ладно, мне пора. Люблю тебя.
Заканчиваю разговор с Саймоном и спешу подбросить еще одно полено в затухающий камин.
– …На отопление уходит небольшое состояние, но зимой мы пользуемся им гораздо чаще, чем я предполагал.
Должно быть, речь идет о джакузи – центральном элементе нашей уютной веранды с навесом и месте, в котором мы с Джоной привыкли отдыхать без купальников. В ближайшие две недели нам это точно не светит.
Вытерев руки о джинсы, я направляюсь к двери, борясь с нервозностью от первой встречи с будущей свекровью.
Нависшая над нами фигура Джоны заполняет прихожую, а вокруг него клубится морозный воздух.
– Привет, детка.
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я замечаю в его льдисто-голубых глазах что-то неразборчивое. Волнение? Тревогу? Затем Джона отходит в сторону, и я вижу двух человек, которые выглядят так, словно только что преодолели тысячи километров и одиннадцать часовых поясов, чтобы добраться сюда. Он с трудом сглатывает.
– Мам, это…
– Калла. – Мое имя, произнесенное устами Астрид, звучит как тяжелый выдох. Ее плечи опускаются, словно она ждала этого момента целую вечность и рада, что он наконец-то настал. Астрид протягивает свои прохладные руки, чтобы взять мои, и крепко сжимает их на краткое мгновение. – Так рада с тобой познакомиться.
– А я – с вами, – соглашаюсь