Все женщины были одеты в недешёвые и яркие ткани, впрямь напоминающие бутоны цветов. Их веки были густо подведены краской. А губы сияли, будто у вампиров, только что осушивших свою жертву.
«Дэзерту здесь понравилось бы», – подумал Дженн, уверенно перешагивая порог заведения.
– …Это господин Дженн, – донеслось до его чуткого слуха. – Тот господин, что победил Слона… Неужели он так же силён? Неужели он… Неужели у него…
Работницы окружили мага, впрочем, держась на некотором расстоянии и избегая прикосновений. Приторный запах эфирных масел, исходящий от их одежд, кожи и волос, нежные женские голоса, осыпающие комплиментами и предлагающие разнообразнейшие услады для тела, оглушили Дженна.
У него закружилась голова, и на миг перед глазами предстало лицо Шуи – темноглазой химхонки из Сет, чья бабушка помогла отыскать дорогу в лес фей. Он вспомнил её лёгкий поцелуй и тряхнул головой, отгоняя морок.
Мужское тело стало для него темницей, как до того была лампа. Катан предупреждал, что магу, который принял звериное обличье, нельзя забывать о том, кто он. Нельзя охотиться в облике лисицы или сокола и есть сырое мясо, иначе тонкие сферы – сама душа может перенять повадки души звериной. Но что делать с голодом иного рода, кукольник не объяснял.
Может ли душа Дженны перенять мужские качества? Может ли вообще быть пол у человеческой души? Или на тонком уровне границы между различной природой физического тела растворяются?
Эти мысли тяготили душу Дженна хуже всяких кандалов. Он не знал, как ему себя ощущать. Какую роль избрать в этой странной сказке? Где границы дозволенного, безопасного?
Дракон не мог себе позволить думать о своих учителях, тосковать по Сайрону… Это приводило его плотную сферу в полнейшее замешательство, ведь теперь он был мужчиной! Но маг не мог позволить себе посмотреть и на женщин, ведь он родился женщиной, и подобные мысли устраивали кавардак уже в его тонкой сущности!
Отсидевший приятель Тикки был прав. Вкусная еда – только она могла принести облегчение душевным метаниям, напоминая о простых и понятных потребностях.
– …Нет, я никогда не видела у нас того, о ком Вы рассказываете, – объявила ему прислужница, ставя на стол блюдо с пищей.
Часть тарелки занимала густая овощная похлёбка, другую – поджаренный в ароматном масле рис, а третью – тушёное мясо с кусочками жгучего перца. Кухня оказалась отменной.
Всякий раз, наведываясь в подобное заведение, Дженн съедал свой ужин, выпивал стакан вина, разбавленного водой, и уходил, отказываясь от десерта. Выставленная на продажу