– Благодарю, разберусь на месте. Уверенность нельзя терять ни при каких обстоятельствах, Флеогонт Фирсович. Если обстоятельства не позволят нам более встретиться: меня не ищите, возвращайтесь к своему генералу, я вас сам разыщу. Прощайте.
На том и расстались, не привлекая к себе внимания. Мне показалось, что Клепинов был рад предположению окончания сотрудничества. Боится он Туманова, что ли? Что тогда может значить его мысленное «Слава Богу…»?
Улица Тобольская выходила от центра к самому пригороду, дальше которого были уже дачные постройки. Крайнее строение справа оказалось довольно вместительным одноэтажным домом, под четырехскатной крышей из выкрашенной суриком жести. Около дома была оборудована коновязь, возле которой понуро стояли четыре оседланные лошади. На входе в дом беспечно стоял охранник в подогнанной по фигуре форме, и с кавалерийским карабином за спиной. К нему я и направился.
– Здорово бывал, служивый. Мне нужно начальство.
– Кто таков будешь? Зачем тебе начальство? – боец, казалось, обрадовался возможности проявить себя.
– Не твоего ума дело. Проводи.
Тут слабину давать не стоило, поэтому я сразу надавил на не великий разум. Прошёл вслед за караульным в помещение. В узкий и тёмный коридор выходили четыре двери от разных комнат. Через одну из них доносились громкие голоса, эмоционально обсуждавшие какую-то проблему. В неё и указал караульный, почтительно козырнув. Я без стука толкнул дверь и оказался в прокуренной донельзя комнате, с круглым столом по центру, вокруг которого стояли пятеро: полковник, сотник, два хорунжих и подхорунжий. Все одеты словно на парад, в чёрные гимнастёрки с аж тремя угольниками на рукавах, с чёрными погонами и кучей серебряного шитья, где только было можно. Про чёрные фуражки с черепами я уже молчу. Враз наступившая при моём появлении пауза, выявила ответчика и истцов, так сказать – подхорунжий явно был в ответе, а остальные напористо требовали от него каких-то объяснений. На меня все пятеро посмотрели с явным неудовольствием: помешал…
– Тебе чего? – невежливо осведомился сотник, с короткой стрижкой и тонкими усиками.
Я быстро считал пену эмоций и мысленных образов, кишащих над головами присутствующих: «главные добытчики… исчезли… где искать… атаман головы снимет… Жумарин, паразит, какого чёрта посторонние тут делают?».
– Я к вам, господа. С важным сообщением.
– Ты кто такой? – один из хорунжих, рослый и мощный, угрожающе двинулся в мою сторону.
Агрессию нужно подавлять сразу, поэтому я мысленно ткнул его в солнечное сплетение и опрокинул на стоящий позади стул, куда он плюхнулся с глупым недоумением на лице. Полковнику послал ободряющую мыслеформу: «Ты самый главный, командуй».
– Погоди, Ганаго, узнай сперва, что за сообщение, – полковник проявил