– Посмотрю, как там наша ведьма, – предупредил Фар товарищей и пошел обратно к колодцу.
Мильхэ снова сидела на ледяной жердочке наверху колодезной шахты. Видимо, там чувствовала себя спокойнее. Вместо щита она навела ледяную крышку и, кажется, даже не подкрепляла ее силой. Да и Твари уже не атаковали колодец, потеряв из виду добычу.
– Ты там как?
– Неплохо, – отозвалась ледяная статуя и попросила рассказать все, что они узнали.
– Точно не будешь спускаться? – спросил Фаргрен, выполнив просьбу. – Нам принесут ужин, и, если хочешь, переночуешь среди женщин.
– Как выглядит тоннель и погреб?
Он описал все увиденное. Мильхэ внимательно его выслушала.
– Ладно, – вздохнула она, – я попробую.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем эльфийка добралась до Фаргрена. На полпути она остановилась и уткнулась лбом в деревянную перекладину лестницы, что-то тихонько бормоча. Запах страха окутывал ее всю. Когда они, наконец, пошли по тоннелю, Фар почувствовал, как Мильхэ ухватилась за его одежду, и взял ее за руку, надеясь успокоить. Тонкие пальцы тут же сжали его ладонь, да так, что он удивился силе хрупкой с виду руки.
«И все-таки она теплая», – усмехнулся он про себя неожиданному открытию.
В погребе Мильхэ выпрямилась и огляделась. Хватка ее ослабла, дыхание стало успокаиваться, и она отпустила руку Фара.
Селяне удивленно таращились на нее. Они еще не поняли, кто перед ними – она не сняла капюшон, – но явно никогда не видели настолько высоких женщин. Мильхэ была на половину ладони выше даже Фаргрена. Причем по эльфийским меркам она, наоборот, считалась ниже среднего роста. В один из вечеров в дороге Геррет пробурчал, что не хотел бы оказаться в стране великанов, имея в виду Светлый Лес. Кстати, близнецы никогда не шутили над ростом маагена. Берегли-таки свои шкурки.
Мильхэ сняла капюшон, и у селян отвалились челюсти, а дар речи пропал вместе с дыханием. Деревня, что с них взять. Наемница настороженно глядела на всех и будто понижала температуру в подземелье одним своим видом.
– Ну, устраиваемся на ночлег? – беззаботно и весело спросил Рейт.
«Не замерзнуть бы», – подумал Фар.
Указание свыше
Ты просыпаешься от кипения в мозгу. Именно так это ощущается. Неприятно. Неприятно даже не само кипение, а осознание, что тебя всегда держат на поводке.
Думал ли так же твой Мастер?
Магистры твердят, будто мастера получают благословение Богини жизни и она говорит с ними напрямую. От этой мысли ты усмехаешься. Как бы не так. Кто бы ни придумал это, до Богини ему как до солнца.
Кипение оформляется в приказ. Ты медленно, нехотя встаешь и будишь парнишку:
– Шэквет,