Сам этаж был разделен на сектора, отгороженные где прозрачными вертикальными перегородками, выполненными из толстого стекла, а где-то непрозрачными цвета того же мрамора, что лежал на полу. Причем наличие этих перегородок не мешало оценить масштаб этажа, в центре которого возвышалась трехметровая бронзовая фигура ученого в халате и очках, задумчиво держащего в руках земной шар размером с волейбольный мяч. Ученый словно прикидывал, оставить планету еще пожить-покрутиться или же лучше разбить ее о мраморный постамент памятника чисто из милосердия, чтоб не мучилась тяжелым заболеванием под названием «человечество». В целом, на мой взгляд, безвкусица в попытке совместить советский «стиль триумф» с современными тенденциями.
– Думаю, это все проектировали, чтоб кому-то очень серьезному пустить пыль в глаза, – сказал Хащщ, направляясь к перегородке из черного мрамора. – Хотя эти заборы я не одобряю. Конечно, удобно, чтоб ученые и общались друг с другом, и у каждого было что-то типа личного пространства. Но по мне, лучше б сделали отдельные кабинеты. Солиднее.
– Мне кажется, ты слегка зажрался, – заметил я. – Отхватил себе небольшое государство, а теперь сетуешь, как все хреново.
– У каждого государства свои проблемы, и у большого, и у небольшого, – проворчал Хащщ. – Причем не факт, что у маленького их меньше. Но при наличии финансовой базы от продажи артефактов и много чего еще, а также команды ученых, работающих на твое государство, есть возможность изыскать средство не обращать внимания на проблемы. Пошли, короче.
И зашел за перегородку, где, как я понял, был оборудован его личный кабинет площадью метров пятьдесят, отделанный с показной роскошью: большой старинный дубовый стол, резные стулья, кожаный диван, местами потертый, но вполне пригодный к эксплуатации, явно дореволюционный шкаф с финтифлюшками и куча всякого-разного другого барахла в стиле «дорого-богато», которое, думаю, стащили сюда со всего этого подземного общежития. Вот уж не думал, что у Хащща прорежется вкус окружать себя антикварными вещами сомнительной ценности. Хотя, если у людей такое часто случается, когда на них сваливается богатство, то чем модифицированные ктулху хуже? Мозг-то у них человеческий, значит, и недостатки должны быть свойственные хомо сапиенсам.
– Ща оттянемся, – сказал мутант, и, ловко лавируя между громоздким барахлом, подошел к шкафу. Открыл одну створку – и оказалось, что старинный шкаф некий талантливый умелец превратил в большой холодильник, запихнув в древнее нутро современное оборудование. Внутри холодильника стояли колбы, заполненные какой-то жидкостью серого цвета.
Хащщ