Но больше всех нашей добыче был рад Журек. Такой слащавой улыбки я не видел у него ещё ни разу за все годы службы под его началом. Улыбка говорящая, вместо тысячи слов.
–Вот мой счастливый билет на получение 18 уровня – вот что было написано у него на лице.
Сам же я в этот момент, был, как никогда сосредоточен. Потому как во время сдачи ОС, мне нужно изменить в отображаемых параметрах (0/120 ОС), сдать же в накопитель только 64 ОС, за двух воинов арахнидов 4 уровня. В итоге должно остаться (16/130 ОС). Когда я отошёл от накопителя, Журек прошёлся по мне мимолетным взглядом, использовав навык идентификации. По телу прошла практически незаметная волна энергии, но взгляд Журека не выражал при этом обеспокоенности. Он удостоверился, что параметры и навыки не изменились и добродушно пожелал.
–Ещё пара таких вылазок и я обещаю, что выбью тебе новый уровень вне очереди, исключительно за заслуги – а у самого глаза блестели, так что ночью, наверное и факел не пригодился бы.
–Сделаю всё возможное, это и в моих интересах, ведь процент с добычи для офицеров никто не отменял – произнёс я безразлично, сам тем временем пытаясь успокоить, бешено бьющиеся в груди сердце. По правде говоря, очень переживал, что полусотник Журек, сможет увидеть мой повысившийся уровень. Всё же до конца невозможно быть уверенным в доселе неизвестном тебе навыке. Но слава Великому Антеросу, он ничего не обнаружил.
–Конечно, конечно, десятник Ирчин, 2% от ресурсов добытых твоим отрядом в этой миссии будут значительными, так что хорошенько подумай уже сейчас куда потратишь столько ОС.
Иллюстрация. Будни молодых воинов, на службе у Лорда
–Десятник Ирчин словно с ума сошел, вы видели, как он набросился на тех Воинов Арахнидов. Никакой здравомыслящий гоблин, не стал бы сходиться в рукопашную с таким пугающим противником.
–Да после того взрыва он словно с катушек слетел. Не зря же он обещал казнить Рекела. Кажется, в его старой голове последние мозги в песок превратились. А Журеку Скользкому плевать, пока этот сумасшедший тащит невиданную до сели добычу. Он словно не замечает, как изменился сам десятник и даже его голос, стал чересчур зловещим.
– А