Неся о битве весть,
Что лишь один не отступил,
Спася свою тем честь.
На пепелище огонек,
А раньше город был,
Теперь уж всех не помянуть,
Кто там когда-то жил.
Все: дети, жены, старики,
Пожрала их война,
А те, кто уцелел, давно
Лежат на дне пруда.
И солнце застилал туман,
От слез, что были вскоре,
И пролегла в степи река,
А в ней людское горе.
И плач летит по всей стране:
Молитвы вознося,
Жена пред образом стоит,
А рядом с ней дитя.
Иссохлась кровию земля,
Где раньше было поле,
И воины в грязи лежат,
Средь ржи еще зеленой,
Но с гулом катится война
В кровавой колеснице
И кажет ночью путь врагам
Жестокою десницей.
И рвутся снова кони в бой,
Уж полстраны в огне,
Но после долгих мирных лет
Нет тех, кто жил в войне.
А враг искусен и хитер,
Вся в битвах жизнь его,
Разбил в степи он свой шатер,
Как будто все прошло.
Рядами армия стоит,
Напротив – новый град,
Уж все защитники ушли
Туда, где вечный хлад.
Курганы по степи везде,
Над ними было знамя,
Оно повержено, кресты
Уж сломаны врагами.
Но мало вражеской орде,
Она идет вперед,
И город снова весь в огне,
Тот счастлив, кто уйдет.
И стрелы со стены летят,
Смола течет рекой,
Но враг не в первый бой идет,
Обучен он войной.
На стягах идол реет вновь,
Полки идут в пролом,
На камня плиты льется кровь,
А город под огнем.
И нет затишия в войне,
Она гремит повсюду,
Не светит солнце в вышине,
Но люди верят в чудо.
Вот стан в степи возник врагов,
Туда пришли все жены,
Как только пал ночи покров,
Чей город был сожженным.
Пришли, чтоб обрести покой,
Чтоб месть воздать с лихвою,
Чтоб солнце над речной водой
Игралося с листвою.
И чтоб ронял свой тихий луч
Веселый ясный месяц,
И чтобы трели соловья
Звенели в летний месяц.
Пришли, принесши в сердце яд,
Одни пришли, без копий,
Ведь это их мужчины спят
В могилах без надгробий,
Ведь это их детей сожгли,
В домах, под мраком ночи,
И в тот же миг сгорел их страх
И боль терпеть нет мочи.
И тихо, крадучись, в шатер
Они вошли во мраке,
О да! Пир мести будет скор!
Подобен враг собаке!
И обольстив поганый люд,
Вонзили в сердце нож,
Враг быстро на руках затих,
Но мир уже не тот.
Чтоб смыть измены черный след,
Легли средь трав высоких…
О сколько милых