– В смысле, «остаюсь здесь»?!
– А что тебе в этой фразе не понятно? – ответила вопросом на вопрос Верочка продолжая рассматривать объятые пламенем поленья.
– Вера, ты понимаешь, что здесь начнётся с приходом Торгового Союза и тантов?! Не знаю как с остальным населением, но, с нами, никто церемониться не станет. – не дождавшись ответа от Верочки и поддержки от «Маргоши», которая пожав плечами потупилась и опустила взор к полу, «Дон» добавил, – Девчонки, это же самоубийство.
– Я здесь родилась и выросла. – Верочка повернулась лицом к собеседнику, – Здесь похоронены мои родители и родители моих родителей. Если кому-то вздумалось стать здесь хозяином и диктовать свои правила, то ему придётся здорово напрячься. – она произнесла это твёрдым тоном уверенного в себе и своих силах человека, – Здесь моя Родина, – продолжила она говорить выделив ударением слово «здесь», – Это у вас всё иначе. У тебя, Вернера и вам подобных. Вы правы, когда называете себя «Джентльменами удачи». Вы как кочевники. Где заночевали там и дом.
Закончив говорить, женщина поднялась с кресла и в безмолвии удалилась из каминного зала. Ошарашенный всем услышанным, «Дон», провожал её взором до самых дверей. Когда же они закрылись за Верочкой, то перевёл его на «Маргошу».
– Я поговорю с ней.
«Дону» по сути ничего не оставалось, как проводить взглядом и вторую до дверей. Оставшись в одиночестве, он в несколько затяжек стянул всю тонкую длинную сигару. Затем, медленно поднявшись с кресла, отправился к круглому одноногому столику с фужерами и высокой бутылью из непрозрачного стекла. В гордом одиночестве и абсолютном безмолвии «Джентльмен удачи» один за другим опустошил все три. После этого акта он, прихватив один фужер и бутыль, вернулся на прежнее место. Налив ещё, и выпив, «Дон» снова закурил.
Он не следил за временем. Вообще не обращал внимания на его течение. Прикладываясь, время о времени к фужеру и подливая в него, «Дон» выкуривал одну сигару за другой. Когда бутыль была почти пуста, и после очередного фужера начался очередной перекур, в каминный зал вернулась «Маргоша». Очнувшись с её появлением от оцепенения, «Дон» внимательно проследил, как она прошла по залу и заняла своё прежнее место.
– Поговорили? – поинтересовался он, выждав все мыслимые и немыслимые паузы.
– Да. – ответила «Маргоша».
– И?
– Мы остаёмся. – прозвучало в ответ.
«Дон» опустил руку с пустым фужером и поставил его на пол рядом с бутылью. Очередной окурок от сигары отправился доживать последние секунды своей жизни в пепельницу. Открыв портсигар «Дон» внезапно для себя обнаружил, что тот уже пуст.
– Ты что будешь делать? – спросила «Маргоша» не отрывая взора от горящих в камине поленьев.
– Видно будет. Для начала придётся вернуться на Полабию.
В зале повисла тишина. Сменившееся произведение