Зашипев разъяренной кошкой, противница попыталась вцепиться мне в глаза растопыренными пальцами с длинными ногтями, но это стало очередной ошибкой, ей требовалось срочно разрывать дистанцию, а не входить в клинч. Второй пинок, еще более подлый – в подъем голой лодыжки башмаком с металлическим носом, заставил Форель с криком рухнуть на колено, а беспощадный удар древка снова швырнул татуированным лицом в камни. Она успела перевернуться на спину, явно поплывшая, но еще пытающаяся защищаться, однако я не собирался давать ей какие-то шансы.
Прыгнул, наступая подошвой на левое запястье, с яростным возгласом ударил тарном сверху вниз, прямо в лицо! Люди Реки заорали – со стороны могло показаться, что я убил Восходящую, пригвоздил ее к берегу, однако иллиумовый шип лишь вошел в землю рядом с трепещущей жаберной щелью на ее шее – так, что грань наконечника чуть рассекла кожу. Форель хрипло вскрикнула, на мгновение наши взгляды скрестились – и в злых голубых глазах я увидел свое отражение – и страх.
Она увидела смерть. Осталась жива только потому, что я не хотел ее убивать.
– Сдавайся! – потребовал я, выдергивая тарн, но поединок был еще не закончен. В следующий миг Восходящая изменилась, неуловимо обрастая черным блестящим мехом, мускусный запах ударил в ноздри, а еще через мгновение я оказался в объятиях дикого зверя! Энхидриодрон – так, кажется, называлось ее рунное обличье? Превратившись в гигантскую выдру, Серебряная Форель покатилась со мной по берегу.
Кто-то обещал не пользоваться Рунами?! Сейчас это не имело значения, потому что свирепая и очень сильная тварь вцепилась в меня, терзая когтями и клыками и явно пытаясь отгрызть голову. Однако я, к счастью, не выпустил из рук тарн и успел просунуть древко прямо в клацающую, брызгающую слюной пасть. Это позволило не дать перекусить себе глотку в первые секунды борьбы, а “Фокс” трещал, но вроде бы держал удары когтей.
Тяжелая, злобная, рычащая бестия! Человек и зверь, мы катались по обкатанным водой камням, и никто не мог взять верх. В очередной раз оказавшись сверху, я напряг все силы, пытаясь разорвать ей пасть! Выдра-оборотень дико билась, полосуя многострадальный “Фокс” когтями всех четырех лап, рычала и шипела, однако я давил неумолимо, втискивая древко тарна между хрустящих клыков и рык превратился в жалобный визг. Перестав атаковать, она металась подо мной, явно пытаясь вырваться и невероятным усилием смогла, однако я был начеку – подсек острием тарном ускользающего зверя. Кажется, угодил по задним лапам – взвизгнув от боли, Серебряная Форель обернулась человеком вновь.
И человеком не в лучшей форме.