А эта женщина, разве она служила человечеству? Насколько она без перерыва бегала, переживала за других, не заботясь о себе, настолько ее личная жизнь не в порядке. Она страдает, так как муж ни в коем случае не хочет воспринимать ее буддизм, а предпочитает жить парализованным. Заметили, я сказала: муж не хочет воспринимать ее буддизм, так как это не буддизм, это ее религия, это ее упрямство, ее жесткость, ее односторонне понимание.
Когда у ребенка что-то не в порядке и мы начинаем задумываться о себе, начинаем думать, что мы делали неправильно, чувствовали неправильно, думали неправильно, говорили неправильно, особенно в такой наиважнейшей области, как супружеские отношения, тогда мы сможем помочь ребенку. В каком бы преклонном возрасте мы не находились (хоть в столетнем), корни всего, что с нами происходит в жизни, – наши родители. У каждого ребенка, приходящего в эту жизнь в душе есть мечта, которую вполне можно осуществить, – это мечта быть счастливым. Но к сожалению, эта идея счастливой жизни от страха превращается сразу в желание. За желаниями всегда прячется страх, который притягивает то, чего боимся (желание «хочу» – это страх не получить то, что хочу, желание «не хочу» – страх получить то, чего не хочу). И когда мы не в теле, то дух – это уравновешенность, а уравновешенность – это любовь, любовь не знает страха. Как только мы переходим на физический уровень, то попадаем в ту среду, которая нас окружает в момент рождения. А это среда наполнена такими стрессами, как чувство вины, страх и злоба. Поэтому ребенок сразу сталкивается с тем, что его обвиняют, ругают, на него сердятся. Страх сам по себе – это не заболевание. Страх вызывает непонимание и притягивает то, чего мы боимся. Если мы сразу при появлении страха не освобождаем его и не спрашиваем от себя, что это означает и нужно ли этого бояться, тогда страх переходит в следующий стресс, это чувство вины. Чувство вины тоже нужно освобождать.
А если мы этого не понимаем, не умеем, тогда мы подавляем свое чувство