– Папа кто?
– Авиаинженер. У Павла Осиповича Сухого в КБ главным конструктором.
– Серьёзно, – генерал кивнул и бросил взгляд на часы. – Так, мои парни уже блокировали территорию, теперь можно приступать к самому интересному, – он кивнул капитану, – командуйте, товарищ капитан, а мы с Виктором Петровичем постоим, побеседуем.
Генерала интересовало всё: где и как учится, чем занят в свободное время, есть ли подруги и друзья, планы на будущее, мечты…
Начальник лагеря уже давно закончил сеанс связи с разведцентром. Он свернул радиостанцию, уложил её в стенную нишу и закрыл тщательно подогнанным куском кирпичной кладки. Ему нравилось сидеть здесь, в тишине и покое, поэтому рядом на крыше, в небольшой башенке, был припасён коньячок, и лимончик.
Сюда, под самую крышу административного корпуса, не мог попасть никто, кроме него. Ещё с войны здесь сохранилось оборудование поста ВНОС[8], а позже во время ремонта, проход тщательно скрыт от посторонних. Агент немецкой разведки с позывным «Сирень», оборудовал тут место для проведения сеансов связи. Николай Антонович имел длинный послужной список, начавшийся с дезертирства из Красной Армии в 1941. Дальше последовала служба в зондеркоманде, расстрелы партизан и мирных жителей. Преступлений совершено предостаточно, поэтому трудился Николай Антонович и за страх, и за большие деньги, которые спускал в Сочинских подпольных игорных клубах.
Оглянувшись, он вдруг заметил, как за забором лагеря стоят цепочкой солдаты с автоматами наперевес, и не похоже, что это холостое оружие. Отсутствовали характерные надульники, а вот подсумки с магазинами – наоборот, висели по-боевому.
Директор подбежал к краю крыши и увидел, как несколько солдат и офицер выводят из кочегарки истопника.
– Суки краснопузые! – он скривил лицо, и, вытащив из тайника пакет, завёрнутый в промасленную ткань, достал «люгер», который считал лучшим пистолетом в мире, и взвёл затвор.
Прихватив в левую руку запасной магазин, директор спустился по металлической лестнице в коридор на втором этаже и двинулся к пожарному выходу. Тот был вечно открыт, хотя Николай Антонович давно просил плотника его заколотить. В корпусе всё равно не бывает столько людей, чтобы понадобились вторые двери.
Однако проход был заколочен. Плотник, таки выполнил приказ, но к счастью весьма формально, вогнав лишь один гвоздь, и тот не до конца.
Разбежавшись по коридору, начальник лагеря выбил дверь плечом и по инерции с треском вывалился на площадку перед корпусом, где стоял незнакомый мужчина и мальчишка из первого отряда.
Пробежав по инерции пару шагов, директор поднял пистолет, но Виктор, который отследил ствол ещё в процессе выламывания двери, шагнул чуть в сторону и ударом выбил пистолет вверх, затем крутанулся, втыкая локоть