– Ну, кончил ли ты? – закричал молчаливый офицер своему товарищу, который вколачивал в землю две палки, в двух шагах одна от другой.
– Кончил! – отвечал молодой человек высокого роста, в военном сюртуке и кавалерийской фуражке. – Только, воля твоя, по-моему, лучше стреляться на плаще. Два шага!.. по крайней мере надобно четыре.
– Эх, полно, братец! что за ребячество. На, возьми, подсыпь на полку.
– Позвольте спросить, – сказал секундант француза, человек средних лет, который, судя по выговору, был также иностранец. – Я желал бы знать по крайней мере причину вашей дуэли.
– А на что вам это? – спросил офицер, подавая своему товарищу другой пистолет. – Приколоти покрепче пулю, братец! Да обей кремень: я осечек не люблю.
– Мне кажется, – возразил иностранец, – что я, будучи секундантом, имею полное право знать…
– За что мы деремся?.. – перервал офицер. – Да так, мне надоела физиономия вашего приятеля. Отмеривай пять шагов, – продолжал он, обращаясь к кавалеристу, – Не угодно ли и вам потрудиться?
– Но, милостивый государь! мне кажется, что если вы не имеете другой причины…
– Имею, сударь! Ваш приятель – француз. Прошу отмеривать пять шагов.
– Еще одно слово, господин офицер. Мне кажется…
– А долго ли, сударь, вам будет казаться? Я вижу, вы любите болтать; а я не люблю, и мне некогда. Извольте становиться! – прибавил он громовым голосом, обращаясь к французу, который молчал в продолжение всего разговора.
– В самом деле! – вскричал кавалерист, – что за болтовня! Драться так драться. Вот твое место, братец. Смотри целься хорошенько; да не торопись стрелять.
Оба противника отошли по пяти шагов от барьера и, повернясь в одно время, стали медленно подходить друг к другу. На втором шагу француз спустил курок – пуля свистнула, и пробитая навылет фуражка слетела с головы офицера.
– Черт возьми! этот француз