Бабушка легла спать рано, приняв успокоительные сразу после ужина. Мне не терпелось поблагодарить соседа и не без повода прийти к нему домой. Там возле кожаного дивана остались мои тапочки.
До колен обрезав сарафан, который был разорван и пущен на бинты, я накинула джинсовую куртку отца из шкафа и еще долго сидела на крыльце, борясь со страхом. Словно намерения пойти во двор к соседу, вынуждали меня добровольно пожертвовать собой. Наконец, пообещав себе не позволять лишнего и делать только то, чего хочу, я медленно шла по двору, наступая лишь на носок пострадавшей ноги.
Ворота соседа оказались приоткрытыми, что существенно облегчило мне задачу. Хозяина во дворе не оказалось. В амбаре горел свет. Базилик по-прежнему стоял привязанный к дереву. Доковыляв до конюшни, я негромко позвала, но соседа не оказалось и там. Внутри пахло свежим сеном. Одинокая лошадь стояла в том самом стойле, окно которого выходило во двор бабушки. При виде меня Карамель начала бить копытом.
– Тихо, пожалуйста. Не надо! У меня нет ни одного яблока, – я демонстрировала лошади руки и объясняла в каком мы с ней находимся положении, как вдруг она резко умолкла.
В воротах конюшни стоял Нигай. От его тела шел пар. Открытый торс, грудь и рукава в татуировках, рельеф на животе и странный взгляд, словно глаза стали еще темнее. Брюки были натянуты не полностью. В руке белое полотенце.
Нигай медленно направлялся ко мне, а когда достиг расстояния вытянутой руки, скинул свое полотенце на стенку стойла и сделал еще один шаг. Он поцеловал меня. Это было неожиданно. Его близость побуждала меня стоять неподвижно, боясь повторить неловкость. Я ощущала его дыхание на виске. Поцелуй возле уха, заставил прикрыть глаза. В то мгновение я чувствовала слабость, приятную дрожь и свежий аромат бани. Желание окутывало разум и заставляло подчиняться чувствам уже во второй раз. Не отстраняясь ни на минуту, Нигай, обхватив за талию руками одним движением, поднял меня.
Мысли уносили в преисподнюю. Мне хотелось по-настоящему быть с ним, ощущать близость тела, касаться мужественной шеи и волос, которые приятными покалываниями ощущались на ладонях. Ноги обхватывали его талию. Руки обвили шею. Он усадил меня прочь на широкую перекладину стойла. Медленное проникновение языка вызвало сильный жар. Хозяин уже скользил пальцами по бедрам. Короткий подол платья не препядствовал проникновению. Каждое его движение я представляла в мыслях.
Отрываться друг от друга не входило в наши планы. Звуки выстрелов за воротами, заставили сжаться в испуге и спрыгнуть на землю. Я почувствовала сильную боль. Нигай серьезным тоном попросил остаться. Сам побежал к воротам.
«Какой безумец идет туда, где слышны выстрелы?» – думала я, стараясь облокотиться через боль на ногу. Страх за соседа буквально лишал меня рассудка. Медленно я двигалась вперед. Конь встал на дыбы от испуга. Казалось,