Мы застыли, почти поцеловавшись под множеством взглядов.
Весь ужас происходящего дошел до меня в тот момент, когда господин Мансур резко приподнялся, освобождая меня от веса своего тела.
– Все – вон! – Прогремел его голос. Я все так же продолжала лежать на диване, а он уже явно успел взять себя в руки. – Если услышу хоть слово о том, что вы тут видели, я всех уволю.
От шока я не могла даже плакать. Хотя осознание того, что со мной произошло, начало доходить до меня.
Позор и сплетни! Вот что ожидало меня впереди.
Разведенная женщина и так подвергалась косым взглядам. А если ее заподозрили в незаконной связи с мужчиной, – можно считать, что жизнь кончена.
Меня же не просто заподозрили, а поймали на месте преступления!
Что могли подумать люди, застав меня без платка, растрепанной, лежащей под мужчиной во вчерашней одежде?
Для господина Мансура все произошедшее не имело значения.
Он мужчина, а им многое позволялось и спускалось с рук. Во всех грехах всегда винили женщин, считая, что мужчины просто не устояли перед чарами прекрасного пола.
Я медленно села, не в силах даже подумать, что мне делать дальше. Я плохо соображала после пережитого ночью потрясения.
– Приведи себя в порядок, – протянул мне платок господин Мансур.
– Это все из‑за Вас! Можете радоваться! Вы достаточно меня проучили, – прошептала я, чувствуя, что не смогла сдержать слез.
– Думаешь, я этого хотел? – Прорычал он, расхаживая по кабинету. – Что бы ты там не вообразила, мне не нужны сплетни! Особенно по такому поводу! Если кто и должен сыпать обвинениями, так это Я! – Подскочив ко мне и приподняв меня за плечи, он достаточно сильно встряхнул меня, теряя самоконтроль. – Какого черта тебе не сиделось дома? Стало скучно жить на всем готовом? Или решила подыскать очередной денежный мешок? Может, поэтому и крутилась вокруг меня?
Хлесткая пощечина, которой я обожгла его щеку, заставила мужчину замолчать. Красное пятно отчетливо проступило на его гладко выбритой щеке, доставив своим появлением хоть какое‑то удовлетворение оскорбленной женщине.
– Вы перешли все возможные границы! Кто устроил потоп в моем кабинете? Вы! Кто запер меня ночью и принес в кабинет? Вы! Да еще и платок с меня сняли, пока я была в бессознательном состоянии! И, когда мы свалились на этот чертов диван, вместо того чтобы встать с меня, собирались поцеловать, хотя я Вас отталкивала! – Видя, как проступает краска на его лице, поняла, что правильно угадала его намерения. – И у Вас еще хватает совести обвинять меня в чем‑то? Я не раз говорила, что также являюсь полноправным владельцем этого магазина! И имею полное право здесь находиться! Не знаю, что Вы там себе вообразили, но я не имею ни малейшего желания соблазнять Вас или кого‑либо другого! – Злость переходила в истерику, и последние слова я буквально прорыдала, обессилено падая на диван.
Что я сделала, чтобы вызывать в нем такую ненависть?