– Лети отсюда, синева! – Тимон, конечно, не мог смолчать в этой ситуации.
Фейки же закружили вокруг призрака, своим поведением напоминая голодных акул, только с крыльями и в микроформате.
– Я бы попросил… – После неудачи в винном погребе Егорычу уже всё было трын-трава. – Ты бы за своей дамой сердца лучше следил, костлявый. От тебя же тоже, как от меня, толку нет, а женщины – они… такие… – он многозначительно закатил глаза, – непостоянные. Она там так мило щебечет о моде и стиле с каким-то франтом… И заметь, он высокий, и кости у него наружу не торчат.
Призрак изобразил злодейский хохот и успел нырнуть в пол прямо через сундук, спасаясь от атакующих фей. Несомненно, это подняло ему настроение. А еще где-то в замке есть дамские будуары…
Тимон со всех ног и крыльев рвался наверх, туда, где какой-то легкомысленный франт задурил голову его трепетной Азалии. О том, что Азалия сама заговорит кого угодно и ей, в силу возраста и жизненного опыта, сложно вскружить голову разговорами в сфере, где она профи, он даже не думал. В его представлении она была не только его мечтой, но и большинства окружающих мужчин. Наивная и хрупкая, в окружении вероломных и злобных ловеласов, способных только разбить ей сердце. Поэтому Тимон, оставив далеко позади не успевающую за ним компанию, влетел в музыкальную гостиную, откуда из-за полуприкрытой двери доносился голос дриады.
Этот нахал целовал ей руку! Ревность застит глаза и ослепляет не хуже яркой вспышки.
– Да как ты смеешь! – Взмах, слава богу, не тяжелой трости – и «соперник» с криком хватается за подбитый глаз, с ужасом разглядывая здоровым злобно глядящего на него скелетика с крыльями.
– С ума сошел! – от Азалии.
– Тимон, он женат! Вот рядом его жена! – от наконец прибежавшей и запыхавшейся Марьи.
– Ах! – от незнакомой Тимону дамы, которую он не заметил и которая осела в кресло, лишившись чувств.
– Дурдом, палата номер 6, – от довольного и хохочущего призрака, который специально за ними следил.
И сдвоенный залп фейской артиллерии, с пролетом призрака насквозь и рассыпанием пыльцы.
В этот раз Беспалова закрутило калачиком. Пятки приклеились к макушке, и висел он, махая в воздухе руками. Зачем – неясно, но махал весьма энергично и, пытаясь скрыть свой испуг, так же энергично вспоминал идиоматические фольклорно-матерные выражения родного языка. Вопя таким образом, призрак скрылся в ближайшей стене, и к еще слышным ругательствам прибавился дамский визг.
Спустя минут десять удалось во всем разобраться и навести порядок.
Люсьер – а это, конечно, был он, кто же