Я легла на кровать, и тяжесть мира придавила меня к шелковым простыням. Я понюхала красные тюльпаны в инкрустированной изумрудами вазе у кровати. Зная, как они мне нравятся, евнухи каждый день приносили свежие из сада наслаждений. Аромат тюльпанов почему-то напоминал дом, хоть они и не росли там, где я жила.
Врата в фанаа – это небытие. Бога можно нарисовать только на чистом листе. Так говорил отец Хисти, хотя этого не найти в Писании Хисти. Я сама пошла бы на костер, если бы заодно могла сжечь все тома этой лжи. Как печально, что гнев так легко разрушал мою фанаа. Он – источник моей слабости, но что-то же должно меня подпитывать.
Через час в дверь осторожно постучали. Я встала, потянулась и открыла. Вера, очаровательная служанка с клубничными щечками, которую я заставила Кярса подарить Сире, поприветствовала меня и вошла внутрь. Из кармана платья она достала шелковый платок с пятнами крови и с довольной улыбкой протянула его мне.
– Не ожидала так быстро, – сказала я. – Как это ты смогла?
– Я делаю то, что велит моя султанша.
– Нет, в самом деле, как ты это раздобыла? Надеюсь, ты не причинила девчонке вреда.
– Я ни за что ее не обижу, – сказала она с таким искренним, любящим взглядом. – Она прекрасна, как лилия среди снега.
Мне не требовалось много крови. На шелке, наверное, была кровь из носа. Я поднесла платок ко рту и лизнула. Ураган пряностей и металла, словно монету обмакнули в тамаринд. Неприятный вкус, но Вера не солгала. Кровь завоевателя.
Я поручила ей достать кровь только сегодня утром. Как она справилась так быстро?
– Откуда кровь? – спросила я.
Вера показала на нижнюю губу:
– Вот отсюда.
Я заметила, как Сира кусала губы в тронном зале. Должно быть, она перенервничала и укусила слишком сильно.
Но щеки Веры из клубничных стали гранатовыми. С чего это она краснеет?
– Ты кажешься слишком счастливой, – сказала я, следуя за ее уклончивым взглядом.
– Я лишь рада услужить тебе, султанша из султанш.
Сказано так музыкально.
Возможно, ее методы лучше держать в секрете, как и мои. Я не могла этого осуждать – от секретов часто зависело выживание.
– Ты хорошо послужила мне, дорогая. Я этого не забуду.
Кивком я указала на дверь.
Когда она ушла, я минуту вымачивала платок в воде, затем перелила красноватую жидкость в чашку. Хорошо, что кровь в основном состоит из воды: добавляя воду до определенного предела, можно написать больше рун меньшим количеством крови.
Если бы только в моих жилах текла кровь завоевателя. Как печально, что мне досталась кровь искателя, учитывая, что мои предки обладали кровью бога, одним из тринадцати редких типов. Возможно, редчайшим, хотя сейчас почти невозможно найти любой из них,