После этого объединенная эскадрилья русских истребителей набросилась на строй дредноутов польской дивизии, и уворачиваясь от зениток постепенно вывела из рабочего состояния практически все трансляторы их энергетических полей. Оставшись без силовой защиты тяжелые крейсера адмирала Вишневского – его главная артиллерийская мощь и основа, оказались практически голыми в сравнении с наступавшими на них вымпелами нашей 10-ой «линейной» дивизии.
Заряды русских канониров сносили одну за другой башни палубных орудий вражеских кораблей, в строю поляков началась суета, где одни крейсеры, получив изрядную порцию плазмы, пытались покинуть первую «линию» и укрыться за корпусами еще державших строй кораблей. Вот только две эскадрильи МиГов по-прежнему находились рядом и поочередно набрасывались на свою очередную жертву, раздевая ее донага, так что вариантов у поляков продержаться, не было никаких. Основная «линия» 4-ой польской хоругви начала пятиться под напором кораблей Красовского, авианосец которого летел впереди, помогая орудиями среднего калибра рядом идущим «Пантелеймону» и «Транзунду»…
Однако в это время на нашу «фалангу» с «тыла» набросилось несколько легких крейсеров противника, изначально после появления русских не успевших соединиться со своей основной группой, но сейчас оправившись вступивших в бой в самый неподходящий для Красовского момент. Наш эсминец «Завидный» и легкий крейсер «Адмирал Лазарев» встали на их пути, пытаясь сдержать эту опасную атаку и оба, к сожалению, погибли…
Сражение у Херсонеса-3 достигло своего апогея, русские корабли продолжали изо всех сил напирать, и это им до сих пор удавалось, но поляков в секторе по-прежнему было больше. Что ж, тогда пора и мне было вступать в дело. Конечно же, не с помощью ввода в бой «Одинокого» и тем более «Баязета», сильно пострадавших и в данный момент без орудий и силовых полей, не представлявших для противника какой-либо существенной опасности. Нет, тут надо лично самому вмешиваться, так сказать, собственными ручками и ножками…
– Во-первых, прикажи хайдутам убрать руки от моих людей, у тебя на это пять секунд, пан-адмирал, иначе твоя златокудрая голова очень быстро будет отделена от остального не менее прекрасного, но уже бесполезного тела! – пригрозил я Вишневскому-младшему.
Мой холодный взгляд дал понять поляку, что не позже, чем через упомянутый мною срок, я обещанное выполню. Мариуш окончательно осознав, что в поединке проиграл, и по этой причине сгорая от стыда, но видя к счастью, что никто в творящемся хаосе его позора не замечает, решил не играть в героя и приложив идентификационный браслет ко рту, рявкнул, обращаясь к своим штурмовикам:
– Назад,