И рыцарь поворачивает Росинанта прямо через кусты в лесную чащу.
На поляне в лесу к дереву привязана кобыла. Она спокойно и бесстрастно щиплет траву. А возле к дубку прикручен веревками мальчик лет тринадцати.
Дюжий крестьянин нещадно хлещет его ременным поясом. И приговаривает:
– Зверь! Разбойник! Убийца! Отныне имя тебе не Андрес, а бешеный волк. Где моя овца? Кто мне заплатит за нее, людоед! Отвечай, изувер!
И вдруг – словно гром с ясного неба. Свист, топот, крик, грохот. И пастушок, и хозяин замирают в ужасе.
Росинант влетает на поляну.
Копье повисает над самой головой дюжего крестьянина.
Дон-Кихот. Недостойный рыцарь! Садитесь на своего коня и защищайтесь!
И тотчас же из кустов высовывается голова Санчо Пансы. Шапка его разбойничьи надвинута на самые брови. Он свистит, и топает, и гикает, и вопит:
– Педро, заходи справа! Антонио, лупи сзади! Ножи – вон! Топоры – тоже вон! Все – вон!
– Ваша милость! – кричит испуганный крестьянин. – Я ничего худого не делаю! Я тут хозяйством занимаюсь – учу своего работника!
Дон-Кихот. Освободите ребенка!
Крестьянин. Где ребенок? Что вы, ваша милость! Это вовсе не ребенок, а пастух!
Дон-Кихот взмахивается копьем.
Крестьянин. Понимаю, ваша милость. Освобождаю, ваша милость. Иди, Андрес, иди. (Распутывает узлы.) Ступай, голубчик. Ты свободен, сеньор Андрес.
Санчо (грозно). А жалованье?!
Крестьянин. Какое жалованье, ваша милость?
Санчо. Знаю я вашего брата. Пастушок, за сколько месяцев тебе не плачено?
Андрес. За девять, сударь. По семь реалов за каждый. Многие говорят, что это будет целых шестьдесят три реала!
Крестьянин. Врут.
Дон-Кихот (замахивается). Я проткну тебя копьем. Плати немедленно!
Крестьянин. Они дома, сеньор рыцарь! Денежки-то. Разве можно в наше время выходить из дому с деньгами? Как раз ограбят. А дома я сразу расплачусь с моим дорогим Андресом. Идем, мой ангелочек.
Дон-Кихот. Клянись, что расплатишься ты с ним!
Крестьянин. Клянусь!
Дон-Кихот. Покрепче!
Крестьянин. Клянусь всеми святыми, что я расплачусь с моим дорогим Андресом. Пусть я провалюсь в самый ад, если он хоть слово скажет после этого против меня. Клянусь раем господним – останется он доволен.
Дон-Кихот. Хорошо. Иди, мальчик. Он заплатит тебе.
Андрес. Ваша честь, я не знаю, кто вы такой. Может быть, святой, хотя святые, кажется, не ездят верхом. Но раз уж вы заступились за меня, то не оставляйте. А то хозяин сдерет с меня кожу, как с великомученика. Я боюсь остаться тут. А бежать с вами – шестьдесят три реала пропадут. Такие деньги! Не уезжайте!
Дон-Кихот. Встань, сынок! Твой хозяин поклялся всеми святыми, что не обидит тебя. Не станет же он губить бессмертную свою душу из-за гроша!
Санчо. Ну, это как сказать.
Андрес. Не уезжайте!
Дон-Кихот. Беда в том, друг Андрес, что не единственный ты горемыка на земле.