Само собой, отправляясь на раздачу хлеба, я собиралась не только разыскивать протохрона. Никогда в этой жизни я не ела досыта. Толпу, особенно толпу бедняков, я не любила, само собой, но – что делать? Под однообразные звуки духовых многие стояли возле мостовой в ожидании подачки. Слуги важных господ, потратившихся в праздник на городскую бедноту, восседали разодетыми на слонах, которые тоже не уступали своим пассажирам в роскошном убранстве. Блестящие попоны их свисали до земли, а морды были раскрашены разноцветными красками. Глазея на все это яркое представление, бедняки не сразу понимали, что хлеб, что летит к ним, сделан из самого никудышного зерна.
Моя интуиция говорила мне сейчас, что Аббак должен быть среди этой толпы. Именно здесь. Я верила ей, и потому смотрела во все глаза не на красочное шествие, вырастающее с другой стороны улицы, а на окружающую меня толпу, начинающую все больше волноваться и раскачиваться.
Наконец, волнение достигло апогея. Роскошные слоны подошли, и в орущую толпу полетели круглые черствые лепешки. Некоторые из них больно ударяли нищету по голове, рукам и прочим незащищенным частям тела, но бедняки не замечали этого и радовались праздничному подаянию. Мне тоже удалось поймать несколько грязно-серых лепешек. Я сунула их за пазуху и начала очень медленно пробираться на другую сторону улицы, чтоб там продолжить поиски. Я разглядывала каждого, кто хоть чем-то напоминал мне Аббака. Но самого его я не находила. И странно: я не могла отделаться от чувства опасности, мне казалось, что за мной кто-то следит. Я оглядывалась на толпу, искала эти колючие глаза. Неужели карумионы? Нет. Не может быть. Слишком быстро…
На всякий случай я решила уйти с площади и продолжить поиски на ярмарке. Оторвав от жесткой лепешки кусок, я зашагала окольными путями к базарной площади, жуя и с опаской оглядываясь по сторонам. На одной из улочек настолько узких, что на них вряд ли могли бы разъехаться два осла, кто-то окликнул меня. Очень тихо, но я услышала, вздрогнула, испугавшись, и прижалась к шершавой глиняной стене забора.
– Кто здесь?!
– Лун, – снова тихо позвали меня.
Это мог быть лишь кто-то из протохронов, никто ведь больше не знает моего тайного имени. Да еще вот карумионы…
– Аббак? Это ты?
– Никаких имен, – услышала я уже несколько более отчетливую речь.
Я замерла, догадавшись. Насторожила слух и мышцы, приготовившись в случае чего бежать со всех ног.
– Я слушаю.
– Не ищи