Я ведь умел это делать нежно и ласково? Наверное, умел. Просто никогда не делал.
Я любил жесткость, силу.
Куда мне такую принцессу? У неё же над головой розовые пони летают!
Мы с ней тогда еще через небольшой пригорок пошли, там был крутой подъем, а я ей руку не подал. Кретин.
Она так удивилась. Сказала так обиженно:
– Александр Николаевич, а вы мне не поможете, я сама не смогу, на каблуках, надо было, конечно, туфли переодеть…
– Извини, Василиса. Задумался, – голос охрип тогда от напряжения. А когда почувствовал ее руку в своей руке, аромат ее нежный…
Если бы она только знала, наивная, с каким огнем играет!
И если бы я хоть на мгновение почувствовал, что с ее стороны это игра!
Нет. Это не было игрой. Совсем.
– Александр Николаевич, а вы со мной потанцуете? Пожалуйста.
Конечно, я от танца отказаться не смог. Тем более ей так хотелось казаться взрослой!
Обнимал ее осторожно, покачивая из стороны в сторону, боясь, что почувствует, насколько я не принц! Насколько я испорченное чудовище…
А так хотелось прижать ее к себе, дать почувствовать мужскую силу!
Твою ж мать…
Потом как бы в шутку отцу ее сказал, мол, ждите сватов.
Шутник, блядь…
Надо было слать! Может, не случилась бы вся та хрень, в которой меня в итоге Виктор обвинил. Ну да, мой косяк тоже был, признаю.
Хотя не настолько серьезный, как он думал.
Но Виктор выставил меня подлецом, лжецом.
Я хотел ему все объяснить, но он слег с инфарктом. Я тогда ему помог негласно. Через знакомого доктора, Товия, с которым много лет уже был дружен.
Но… все мои надежды на то, чтобы сосватать принцессу из розового замка, пошли по одному месту.
Только в мечтах брал ее…
Просто за руку брал. Обнимал, кружа в вальсе.
Прижимал к себе… Всю.
Столько лет прошло, и вот… прижимаю так, как мечтал. Даю почувствовать в полной мере. Все почувствовать, до сантиметра!
Забыв о том, что эта девочка пережила несколько часов назад…
Но я не могу по-другому. Она и сама ко мне льнет, стонет, губы свои отдавая без остатка.
А я только каким-то задним умом понимаю, что она просто не соображает, где и с кем. Она, может, в мечтах представляет, что это ее муж, ублюдок конченный, ее обнимает!
Трется об меня, а я вдыхаю запах и понимаю, что она течет!
Моя девочка по мне течет!
Или по тому, кого на моем месте представляет.
Мля… хреново-то как! Хреново!
И ведь не узнаешь!
И интуиция, продажная девка, тут молчит как партизан!
Мне бы взять ее, приподнять, под себя устроить, прижать к стене и…
И снова как знак свыше в тот самый момент, когда я почти решился…
Телефон.
Твою мать…
***
Да уж.
Твою мать – было самым верным ответом на все происходящее.
Василиса явно