– И пошла дамочка?
– Пошла, пошла. Только не к адепту. К кентаврам отчего-то пошла. Такая вот дамочка непростая оказалась. Через неделю поголовье парнокопытных, правда, на две единицы понизилось. И ставленник создателя что-то к полулюдям зачастил. Так что, вскоре, лишь завидев силуэт девицы непоседливой, кентавры те враз в сторону противоположную уносились. Да так, что только пыль из-под копыт.
– Весёлая девица вам попалась, – засмеялся я.
– Ага. Неугомонная. И ведь, что интересно, её-то адепт не трогал. Она, видите ли, душа невинная, вся из себя наивная. Всякий крутит ей, как хочет… – Орис обречённо махнул рукой. – Пропала вскоре девица та. С наших холмов дальше пошла или же развоплотили её всё-таки, про то не знаю ничего. Да и без разницы мне. Одной проблемой меньше и ладно. Другая напасть меня тогда уже мучила. Захандрил я сильно. Очень сильно. Другим сатирам хоть бы что. Приспособились к новым условиям. А я всё не мог. И то! Как-никак – почти святого меня лишили. Для меня – святого. Как Дионис культурно выразился – тактильных ощущений.
– И как справиться смог?
– Босс мой снова помог. Посмотрел на меня, посмотрел, разжалобился да и рассказал как-то вечерком про избранных. И про клевер счастливый поведал, и про молнию судьбы, и про задания, и про контракты. Ничего не утаил. Хороший у меня бог. Чего уж там.
– Ну, и нашёл ты всё-таки клевер счастливый, – уже всё понял я.
– Если бы не некоторые… – опять покривился сатир. – Год по холмам ползал! Все колени стёр. Посмешищем всеобщим сам себя выставил. Эх! Да, чего повторяться-то…
Орис замолчал. Однако в тишине мы просидели всего пару минут. Не в характере сатира было долго язык за зубами держать.
– Но, как я про контракт-то забыл?! Куда вот мы теперь?! – вскоре снова начал ныть рогатый.
– Как куда? Да, известно куда. В библиотеку мы пойдём, – сказал я, уверенно поднимаясь со скамейки.
– В библиотеку? – искренне удивился Орис. – А зачем нам в библиотеку? Хочешь почитать – вон дяденька на противоположной скамейке газетку оставил. Бери, да читай. Зачем идти куда-то?
– Поднимайся, поднимайся, – похлопал я по плечу сатира. – Пойдём. По пути объясню. К тому же, сумерки уже. Теперь газету читать, только глаза портить.
Орис нехотя поднялся, но рядом со мной почему-то не пошёл. Поплёлся сзади. Обида на меня за клевер съеденный, может, до сих пор не прошла у него ещё полностью. Хотя возможно, и другое что. Кто же их рогатых знает. То и не важно, в общем-то. Меня другой сейчас вопрос занимал очень сильно.
Я, скажем так, лукавил, когда утверждал сатиру, что читать мне в этот поздний час уже не с руки. Нет. Темнеть уже действительно начало. Просидели мы с братцем моим названным в парке всё-таки довольно долго. Вечер вовсю начинал вступать в свои права. Тем не менее, видел я по-прежнему всё очень