– Вы подвели глаза, – заметил принц, прежде чем ее успели увести. – Я думал, это необходимо только для того, чтобы приглушить сияние? – Он постучал пальцем по губам, намекая на тот факт, что губы Рен тоже были черными. – А это зачем?
Рен изучала его: осмотрела, как золотистые ресницы обрамляли глаза, как скулы, казалось, светились каким-то невидимым светом, а волосы блестели, как вода на солнце. Элегантно и, конечно, более умело, чем получилось у Рен, но все же не настолько незаметно.
– А какой цели служит ваш макияж, ваше высочество?
Принц ухмыльнулся без тени смущения, отчего на его щеке появилась ямочка.
– Очевидно, макияж помогает мне хорошо выглядеть.
Рен наклонила голову:
– Могу сказать о себе то же самое.
В этот момент прибыла толпа слуг с огромными тарелками на широких подносах, и Рен была вынуждена освободить место перед возвышением. Принц еще раз поймал ее взгляд, когда она занимала свое место, но затем начался пир, и его вниманием завладели слуги.
Рен же сидела в конце стола и улыбалась сама себе.
Возможно, впечатлить принца оказалось не так уж сложно.
В честь приезда важных гостей вынесли бочки с вином. Лучшее подавалось к главному столу, но даже стражникам и «провинившимся» разрешалось выпить по чашке менее удачного урожая. Рен заколебалась, глядя на свой бокал и пытаясь решить, насколько готова искусить судьбу. Открыто флиртовать с принцем на глазах у всей Крепости – это одно, но добавлять во все это еще и алкоголь – совсем другое. Это было чревато опасностью.
Уставившись на насыщенно-красное содержимое своего бокала, девушка заметила, что принц наблюдает за ней с другого конца стола. Он отсалютовал ей бокалом, и Рен подняла свой.
Ну что может случиться от одного стакана?
У нее не было возможности снова поговорить с принцем, но само его присутствие стало светлым пятном во тьме ее жизни… и разрешением выпить столько вина, чтобы щеки раскраснелись, а язык развязался, позволяя смеяться и вести беседы с соседями по столу. Они, казалось, удивлялись ее энергичности, сама же Рен чувствовала себя так, словно за последние пару часов ожила. И винить во всем только алкоголь она не могла. Чувство, охватившее ее впервые за последние недели, было надеждой.
Или, возможно, то было просто отсутствие отчаяния.
Когда пир подошел к концу, принц встал, пожелал всем спокойной ночи и отправился в свои покои.
Смотря ему вслед, Рен гадала, когда еще им выпадет возможность поговорить. Если Одиль продолжит притворяться больной, тогда, возможно, Рен снова окажется в его компании.
С уходом принца остальные обитатели Крепости последовали его примеру – у многих были запланированы ранние патрули или ночные дежурства.
Рен тоже поднялась в свою комнату, которую делила с серебряником Сабиной, прибывшей в Крепость вместе с ней. У них было не так уж много общего, а из-за различных смен и обязанностей они