Стало немного легче. Нужно подождать пару-тройку дней, все утихнет. Конечно, бродить по городу без документов все равно неудобно, но куда деваться? Новые документы я себе все равно никак не сделаю – время не то. Это в двадцать первом веке за деньги можно было слепить любую корочку, договориться с паспортистами. На худой конец, слепить фальшивку.
Единственный мой плюс – я хорошо знаю город, неплохо знаю окрестности.
Меня напрягало другое… Что сказали самому комроты старшему лейтенанту Паршину о моей судьбе? Уж командир роты-то должен обладать какой-то информацией по поводу своего личного состава, оторванного от основного подразделения. Тогда почему прошло уже почти четверо суток, а реакции все нет?
Так не бывает. С него по-любому спрос – как он докладывает вышестоящему командованию? А может быть, официально я нахожусь в изоляторе военной комендатуры? Учитывая общее отношение Паршина к прикомандированным, неудивительно, что ему просто все равно.
Голод проявился внезапно. Желудок громко заурчал, сковал спазм. Обычно в таких случаях говорят: желудок к позвоночнику прилипает. Хорошо бы где-нибудь перекусить, вот только это опасно. Минут десять думал только об этом, в конце концов, все-таки рискнул.
Выбравшись на улицу «Курчатова», я сразу же увидел одноэтажное здание, над входом в которое висела невзрачная вывеска: «Столовая № 4».
Было обеденное время – из здания выходили люди, по двое, по трое. Наверняка это рабочие ближайших госпредприятий. В воздухе вкусно пахло жареными котлетами, да так, что у меня желудок аж в трубку свернулся. Все эти дни я жил на «сухарях», ну и на водке. Естественно, такое питание никому на пользу не пойдет. Вообще, по-хорошему, жидкое горячее нужно есть раз в день. Не реже раза в два дня. И чай тут не в счет.
Несколько минут постоял у входа, проверил оставшиеся деньги. Спасибо Лисицыну, в схроне их оказалось более чем достаточно. Зачем плюнул, толкнул входную дверь и вошел внутрь.
В нос ударил целый спектр царивших там обеденных ароматов. И котлеты, и пельмени и много чего еще, обалденно вкусного.
Почти сразу в глаза бросился плакат в типично советском стиле:
«У нас порядок такой – поел, убери за собой»
И почти сразу второй, ставший чуть ли не легендарным:
«Пальцы и яйца в солонку не макать»
Помещение большое, но не фабрика-кухня. Был такой период в Советах, когда строили подобные заведения, с расчетом на тысячу-полторы человек. Не оправдалось, отошли от этого.
Вдоль раздаточной имелась очередь, человек десять. Все с подносами.
Зуб даю, они наверняка слегка липкие от жира. Как правило, отмыть их до конца было просто невозможно. И это несмотря на то, что Припять – город очень молодой.
Ко всему этому можно добавить гнутые алюминиевые ложки и вилки, пустые солонки. Возможно, еще и салфетницы.
Взял один поднос, встал в конец очереди. Передо