Я обязал власти к еще более решительным действиям в этом направлении:
– И награждать не здесь, на стройплощадке, – а в Георгиевском зале Кремля. Как награждали Ваню Быкова…
Интрига.
– Ну-ка, расскажи-расскажи, Алик, нам про Ваню Быкова. Кто такой, чем прославился?
– Когда я был мелким политическим провокатором в общаге на улице академика Варги…
– Эх ты! – восторженно перебили меня. – Кто это тебе там политику «шил»?
– Комендантша тамошняя. Раньше я на улице академика Варги обитал. Ну, так вот. Жил-был в том же общежитии Ваня Быков. Работать Ваня – зверь. Он и плотник, и каменщик, и сварщик, и монтажник, и стропаль… И на любом месте – за троих. Не раз по пьяной лавочке предлагал спор, что обязательно станет Героем соцтруда. Кроме такого откровенного восжелания Золотой Звезды, была у него еще одна отличительная особенность. Тёмен был Ваня, как никто. Сколько он темноты и невежества привез с собой в Москву из Мордовии, столько у него и осталось. Ничего из этого добра не растерял в столице. Никуда не ходил, ничего не смотрел, не слушал, не читал. А то, что читал, – почти по слогам. После работы только отлеживался, набирался сил для ещё более ударного труда…
– Ну и правильно делал, что отлёживался… – буркнул всегда усталый Федор Павлович.
– Позволю себе дерзко возразить вам, товарищ бригадир, – неправильно! Надо было как-то обратить внимание Вани Быкова на то, что эти геройские страдания и вопиющая дремучесть никак не красят советского лимитчика. Вот с такой педагогической целью мы в той общаге и состряпали ему приглашение в Георгиевский зал. Накупили грамот, дипломов, свадебных открыток. Отрезали одно, приклеили к другому, украсили третьим… Не приглашение получилось – картинка! И все, что надо, на этой картинке: Кремль, герб, флаг, шрифт… Вверху – исходящий номер церемониально-протокольного отдела Верховного Совета, а внизу – кучерявая подпись его заведующего, товарища Эрзац-Лимонадова. А какой конверт смастерили! Какими дивными сургучными печатями его запечатали! На конверте написали: «Ивану Быкову. Фельдъегерской связью. Строго конфиденциально!» «Фельдъегерем» попросили стать Володю Кузьпелева, которого Ваня никогда раньше не видел. Ни один швейцар ресторана не сможет напустить на себя столько спеси и важности, сколько Володя Кузьпелев. Он тоже творчески подошел к порученному делу. Учел предстоящую взволнованность и вызванную ею частичную слепоту клиента. На обратной стороне повязки дружинника написал: «Старший фельдъегерь. Проход – везде!» Попросил у соседа-погранца его дембельскую фуражку. Отыскал где-то и перекинул через плечо детскую портупею с кобурой и пистолетом. Вахтерша нашего подъезда только молча встала, когда Володя мимо нее проходил.
– Круто! – одобрили мои слушатели амуницию Володи Кузьпелева. – Наших вахтерш не всякое землетрясение со стула поднимет.
Продолжаю:
– Визит «фельдъегеря» организовали так, чтобы в это