Вася улыбнулся:
– Тогда, Алик, у тебя получится некая анархическая слободка, из которой ты сам скоро сбежишь.
– Через дыры в заборе… – подсказал Моня самый удобный вариант бегства.
– Зато в этой слободке «Посейдон» не сгорит! – назидательно сказал я.
– Что такое «Посейдон»? Когда эта беда с ним приключилась? – участливо спросил Вася.
– Это когда я был безответственным прожектером. В Н-ском порту работал, докером. Я тогда все время в море смотрел. Несколько нас, таких восторженных зрителей, подобралось там. На ближние горизонты насмотрелись – захотелось дальше заглянуть. Сколотили посудинку на совесть, оснастили её как полагается и назвали «Посейдоном». Наметили на земном шаре места для обязательного посещения. Первым делом – Мадагаскар… Ну а те, кому по долгу службы положено все замечать, заметили и наше несанкционированное заглядывание за горизонт. Вызывают нас в партком порта. «Ну и куда собрались плыть, товарищи?» – «Вокруг света». – «С таким-то экипажем?» – «А чем он плох? Все мы умеем плавать, пользоваться компасом и не пользоваться чужими слабостями». – «Но ведь среди вас даже кандидата в члены партии нет ни одного…» – «Магеллан даже комсомольцем не был». – «Магеллану не надо было представлять за морями-океанами первую в мире страну победившего социализма». – «Мы обязуемся заходить только в такие глухие места, где об этой победе еще ничего не знают…» Сожгли наш «Посейдон»… Неустановленные лица… А вообще-то ваши замечания, друзья, надо будет учесть. Пожалуй, я оставлю в своем автономном хуторе укромный уголок для избушки и пары грядок с картошкой. Туда без приглашения неприлично будет заходить даже умельцу, только что собравшему вечный двигатель. Пусть сначала бежит на испытательный полигон. Там для демонстрации таких диковинок будет все, что надо: укрытия и подзорные трубы для зрителей, йод, бинты и костыли – для изобретателей… А вот как ты, Вася, распорядишься своим достатком?
– Не знаю… Многим хотелось бы помочь. Сколько вокруг малоимущих, обездоленных, инвалидов, надломленных жизнью людей… Или взять больницы. Если бы не их нищета и убогость, люди выздоравливали бы в три раза быстрей… Много еще нужды вокруг. А попросит не каждый. И такого найти, и такому помочь… А суверенной территории мне не надо. Добро везде можно делать…
Вася вдруг покраснел, заподозрив, что его меморандум о распоряжении своим будущим богатством перегружен пафосом. Он опасливо покосился на Моню, ожидая, что это ему тут же аукнется. Но Моня тоже мог быть великодушным. Он только посмотрел на меня и улыбнулся.
Согнав со своего плеча засидевшееся там насекомое, я сказал:
– Вот так – непризнанные гении и малоимущие граждане уже выстраиваются в очередь к нам за признанием и пособием, а у нас еще даже штатное расписание не составлено. Давайте распределим должности.