Подойдя к ней, Хеллстром использовал имя, данное ей для общения с Внешним миром.
– Что случилось, Стелла? – спросил он.
– У нас проблемы с этим ульем. Я хотела позвать на помощь Фэнси, но мне сказали, что вы дали ей какое-то задание, от которого она не может освободиться.
– Да, – кивнул Хеллстром. Кто-то понял его буквально, когда он распорядился держать Фэнси под постоянным наблюдением. – Что с вашими пчелами?
– Они набрасываются на матку всякий раз, когда мы пытаемся извлечь ее, чтобы снять. Последний раз, когда это произошло, Фэнси сказала, что поможет нам.
– А другие способы она не называла?
– Можно еще использовать транквилайзер – в еду или в воздух вокруг улья.
– Вы это сделали?
– Нет. Наоборот, мы хотели, чтобы пчелы были более активными.
– А Фэнси не говорила, в чем причина подобного поведения?
– Она считает, тут что-то в атмосфере – либо атмосферное электричество, либо химия, которую выделяют наши тела.
– А сейчас мы сможем начать съемку?
– Эд думает, что можем. Он хотел пригласить вас для съемок эпизода в лаборатории – там, где вы в сценарии.
– На сколько назначена съемка?
– На вечер, часов на восемь.
Хеллстром замолчал, размышляя о других делах, не требующих отлагательства.
– Полагаю, у меня получится, – наконец произнес он. – Передай Эду, пусть готовит аппаратуру. Я уже поспал и готов работать всю ночь, если необходимо.
Хеллстром повернулся и ушел. То, что он сказал Стелле, было уместно – он должен поддерживать покой и заведенный порядок. Но в том, как ведут себя ее пчелы, он увидел метафору жизни Термитника. Если в улье нарастает беспокойство, пчелы способны выйти из-под контроля и вести себя непредсказуемо. Хеллстром жестом просигналил оператору подъемника, стоявшего в центре студии, показав на себя и на чердачный этаж. Через него можно было подняться на крышу амбара, на командный пункт.
Стрела подъемника, на конце которой раскачивалась клеть, где обычно размещался оператор с камерой, опустилась с грацией богомола, бросившегося на добычу. Хеллстром вошел в клеть, и стрела, описав широкую дугу, подняла его к площадке перед дверью чердака. Выйдя из клети, он еще раз оценил то, насколько это устройство удачно служило и целям безопасности, и задачам прикрытия. Никто не мог подняться на чердак без помощи душой и телом преданного Термитнику оператора, и одновременно использовать подъемник в качестве лифта было вполне естественно – иных же путей на чердак не было!
По центру чердака тянулась труба – ровно до середины амбара. Во второй половине прятались выходные отверстия вентиляционных каналов, а также была устроена площадка для визуального