Наташа слегка коснулась подвески с аквамаринами на груди.
– Слушай, Альда, а драгоценности откуда?
– Господин посол расщедрился. Кажется, председатель ему посоветовал что-то там прикупить для тебя, сообщив о цвете твоего наряда.
– М-да, – совсем озадачилась девочка. – Украшение – дело государственной важности, что аж посла озадачивают?
– Напрасно ты смеёшься. Две представительницы аристократии Моригатской республики не могут предстать перед имперским обществом нищими оборванками. После бала можешь наряжаться во что душа пожелает, но тогда уже все будут знать, что это не от бедности, а стиль твой такой.
Альда вышла вперёд и тоже встала рядом. У неё платье было тёмно-голубым, причём, стиль хоть и отличался от фасона платья Наташи, но сразу было видно, что модельер создал их, как нечто единое, поскольку они великолепно гармонировали друг с другом. А вместе они вообще создавали сногсшибательное впечатление, это Наташа могла оценить по реакции служанок вокруг. Судя по всему, наряжать дам из посольства их прямая обязанность, а дамы здесь далеко не бедные, потому наряды служанки наверняка повидали за свою жизнь самые разнообразные. Но и они застыли, открыв рты, разглядывая двух девушек.
Сама Альда из украшений предпочла чёрные агаты на платье и диадему с изумрудами.
Наташа подошла к Альде поближе, взяла её под руку и глянула в зеркало. Моргнула. Нет, мама точно гений. Вот как она так сумела сделать? Похоже, Альда тоже удивлена.
– Мы с тобой вроде бы и похожи, но такие разные, – проговорила она.
– Точно! Я всё никак сравнение не могла подобрать. Мы с тобой, как день, – Наташа коснулась светлых волос парика, – и ночь, – она коснулась тёмных волос подруги. – Словно сёстры… Будь мы у меня на родине, я бы сказала, как Солнце и Луна, но здесь это не поймут за отсутствием Луны. Слушай, а когда нам выходить?
Альда моргнула.
– Вот умеешь ты всю атмосферу испортить. Такие красивые слова говорила… день и ночь… эти твои солнце с луной, а потом раз, выходить собралась. Приземлённый ты человек, госпожа Призванная.
– Ещё какая, – отозвалась Наташа, делая вид, что собирается стукнуть Альду по голове.
– Ну неужели у тебя ничего не ёкнуло, когда ты увидела себя в зеркале?
Наташа честно задумалась.
– Ёкнуло, – признала она. – А потом я вспомнила, сколько времени потребовалось, чтобы навести всю эту красоту, и поняла, что ещё раз в нечто подобное меня нарядят только через мой труп! Ну или, когда я забуду о пережитом с утра ужасе… лет через двадцать.
Альда только головой печально покачала.
– Наташа,