Четвертую очередь выстроившихся к нашим дверям завистников можно было назвать и огромной волной, и потоком, и бесконечной вереницей, и штормом продолжительного действия. Она была самая многолюдная и длительная по времени. Образовалась она одновременно с началом генерации прибыли моим братом. Даже самые небольшие его первые заработанные деньги отозвались в наши стены громким эхом людской зависти. Для начала, хоть мы это и не особо афишировали, никто не верил, что маленький мальчик из его школы, его дома, его района, способен продавать свои картины за какие-нибудь деньги. Кто-то даже заявил нашей маме, что она обманщица. Но нам было наплевать. Стало вообще не до того. Тима творил. Интерес к его работам рос с каждым днем. Дело шло вперед семимильными шагами.
Наконец, наступили те дни, когда в адрес мамы уже никто не мог сказать прежних обидных слов. Под окнами нашей квартиры часто стали парковаться автомобили престижных марок и высокой стоимости, на которых приезжали к нам заказчики картин. Появлялись среди них и те, кого привозили персональные водители, подолгу потом курившие в нашем дворе. Спрятать это от людей, от посторонних глаз было никак нельзя. Пришло время, и мой папа сам распахнул изнутри дверь новой машины, час назад покинувшей павильон автосалона. Затем то же самое проделал дедушка. Вслед за этим в нашей семье появились новые шубы, куртки, шапки, сапоги, часы, телефоны, ювелирные украшения. Лоск и роскошь было уже не спрятать. Мы узнали о существовании в нашем городе клубов и ресторанов, причем не самого низкого ценового сегмента. В лексиконе появились такие слова, как бутик, массаж, салон, ресепшен, прием, бенефис. Наш кругозор расширился.
Но, ко всему этому к борту нашей семейной шхуны начали прибиваться всевозможные проблемы. Самыми безобидными из них казались те, где люди просто злословили, слали проклятия на нас или говорили какие-нибудь гадости. Чуть хуже оказались ситуации, когда нам измазали краской входную дверь в квартиру, а папиной машине прокололи во дворе ночью все четыре колеса. Мама постоянно жаловалась на нечестных заемщиков, которые одалживали у нее деньги и не стремились их возвращать.
С этим в школе столкнулся и я.
– У вас все равно много! – заявил мне один из одноклассников, намекнув в мой адрес о простой формальности в необходимом отсутствии у меня претензий к нему по случаю невозвращенного долга.
– Забудь. Твой брат еще чего-нибудь там намалюет, – услышал я от второго, также не желавшего расставаться с моими деньгами в своем кармане.
– Закажи на весь класс пиццы с доставкой. Чего тебе стоит? – произнесла моя одноклассница и ее поддержали абсолютно все.
Я заказал. Но, как потом оказалось: зря. Скрягой я никогда не был. А лучше бы им стал. Один раз дав слабину, я подставил шею, на которую тут же попытались взгромоздиться все, кому не лень. Впрочем, благодаря репутации