Но при столь значительных предках и при таких богатствах в эпоху господства Москвы Пожарские оказались на задворках. Не храбростью, не честностью уступали они другим аристократическим семействам, нет. Прежде всего умением «делать карьеру».
В 1560—1580-х годах род Пожарских пришел в упадок, потерял старинные вотчины3. Младшие ветви Стародубского княжеского дома – Палецкие, Ромодановские, Татевы, Хилковы – обошли Пожарских по службе.
Такое «захудание» приключилось от разделов имущества, перехода земель монастырям и в какой-то степени – от опал, наложенных при Иване IV.
Во второй половине царствования Ивана IV семейство Пожарских занимало слабые позиции в служебной иерархии России. Пожарские выглядят не столько как аристократы, сколько как знатные дворяне без особых перспектив при дворе и в армии. Высший слой провинциального дворянства – вот их уровень.
В те времена показателем высокого положения любого аристократического рода было пребывание его представителей на лучших придворных должностях, в Боярской думе, назначения их воеводами в полки и крепости, а также наместниками в города. Для того чтобы попасть в Думу, требовалось получить от государя чин думного дворянина, окольничего[4] или боярина. На протяжении XVI столетия десятки аристократических родов добивались думных чинов, сотни – воеводских.
При Иване Грозном – как в опричные времена, так и позднее – у Пожарских ничего этого не было. Если бы не высокое «отечество», то есть древняя кровь Рюриковичей и хорошее родословие, Пожарские могли бы «утонуть» в огромной массе провинциального выборного дворянства – людей, едва заметных при дворе.
Если переводить служебные достижения родни Дмитрия Михайловича в современные термины, то получится, что семейство его давало России военачальников уровня комбата. Многие из них в разное время погибли за отечество. Не вышли они ни в бояре, ни в окольничие, ни даже в думные дворяне, несмотря на знатность. И когда кого-то из них судьба поднимала на чуть более высокую ступень – например, на наместническую, – то он гордился такой службой, хотя она могла проходить где-нибудь на дальней окраине державы, в Вятских землях.
Слабость Пожарских в чинах московской службы ни для кого не являлась секретом. Однажды князь Ю. Д. Хворостинин, не пытаясь оскорбить Пожарских, а просто обсуждая местнические тонкости, сказал вещь жестокую, но правдивую: «А князь Дмитреев [Пожарского] прадед и… отец нигде не бывали в… ваших государских и царских чинах и в розрядех, окроме городничества и городовых приказщиков»4. Убийственная по тем временам характеристика! Даже в 1619 году, после всех подвигов Дмитрия Михайловича Пожарского, ему напомнили, что дед его был всего-навсего «губным старостой» – почти позорная должность для знатного человека5.
Таким образом, в детские годы