– Ни шагу назад? До последнего?
От тона Медведева Владимир Александрович смутился и полез зачем-то в карман.
– Не знаю…
С неба вновь обрушился свист, и рвануло где-то рядом с пустым командным пунктом.
Взводный посмотрел вверх.
– Если они заберутся в «скворечник» – нам абзац.
Он высказался грубее; но без ненормативной лексики тут было не обойтись, поэтому Виноградов кивнул:
– Это возможно?
– Вроде нет, но…
– Слушай, Медведев, я ведь тоже в герои не лезу, тем более посмертно. Так что…
– Хорошо, Саныч. Это уже хорошо. А то я подумал, что ты вроде Долгоносика – энтузиаст!
– Заткнись!
– Извини. – Взводный посмотрел на часы. – Обед у них, что ли? За двадцать минут – четыре мины. Непохоже это на прорыв, хоть убей… тьфу-тьфу-тьфу!
Виноградов уважал чужой опыт, тем более афганский, отмеченный «Звездочкой» и «Боевыми заслугами».
– Думаешь что?
– Конь в пальто! Может, разведка боем?
Капитану стало почему-то не по себе:
– А если послать кого-нибудь наверх? Тихо, только глянуть?
– Может. Ладно! Двоих отправим в «скворечник», а то сидим, как дураки. Они-то в нас хоть минами кидаются, а мы вообще хуже котят слепых: «ждем-с!» Доложат – сориентируемся.
Взводный помедлил, потом прикрыл глаза:
– Наверное, будем отходить. Компактной группой, оставляя прикрытие.
– Тебе виднее. Если что, я как старший по званию…
– Послушай, Вова! Я тебя уважаю, но сейчас не сорок первый. И немцы не на Пулковских высотах. Помирать зазря никому не хочется, мы это уже проходили…
– Слышь! Это что такое?
Офицеры одновременно повернулись назад: воздух со стороны станицы запел, зазвенел, сначала тихо, а затем стремительно наполняясь басовыми нотками. И вдруг накатил непривычной стеной механического рева.
– Спаси, Господи, люди Твоя!
Два скуластых, остромордых вертолета осторожно подползли к кордону и зависли чуть сзади, метрах в ста над трассой.
– «Долина», «Долина»! Я – «Борт-двадцать»! Слышите меня?
– Слышу вас, «Борт-двадцать»! – Виноградов взял из рук взводного радиостанцию. – Здесь мы, под вами.
– Держитесь, земляки! Броня на подходе!
– Спасибо, «двадцатый». С нас стакан!
– Сочтемся! Давай-ка обозначьтесь, «Долина»!
Виноградов недоуменно посмотрел на Медведева – чем это обозначаться? Как? Костром? Дым-шашками, которых нет?
– Айн момент!
Младший лейтенант вскочил, в два прыжка очутился у бруствера и достал что-то из-под бронежилета. Темный рифленый комок вылетел из его руки, описал дугу и с хлопком разорвался на некотором удалении от милицейских позиций. Видно было, как воздушная волна слегка пихнула равнодушный ко всему вражеский труп, облако пыли осело на трассу.
– Спасибо, «Долина»! Поняли…
Слегка