– Это уже было. «Шведская спичка», рассказ такой – не читал?
– Не помню…
– Классика. То ли Чехов, то ли еще кто-то… Да не в этом дело.
– А в чем? – вздохнул Зайченко.
– Мы же это тоже отрабатываем. Но вряд ли тут то, о чем ты говоришь. Ты сам его лучше знаешь… Похоже на Виктора?
– Нет.
– Вот и я думаю… Кожин здесь?
– Здесь! – оживился Денис. – Все – как ты просил…
– Да ну?
– Точно! Прямо с поезда – сюда. В офис. Сидит один в комнате… Мать честная!
– Что такое?
– Уже десять? Ты прямо сейчас к нему?
– He-а… Пусть еще «погреется».
– А можно я… поприсутствую? А? – В глазах Зайченко забегали злые искорки. – Ты уверен, что он расколется?
– Посмотрим, – пожал плечами Виноградов. – Попробуем… А насчет тебя – нет! Я, знаешь, и секса группового не любитель, а тут…
– Ладно. Не спорю… А то Корзун все в бой рвался – вывести в лес, яму выкопать!
– Это грубо. И, как говорили в одной книжке, «не по-европейски». Тем более что при таком раскладе я, например, признался бы даже в изнасиловании шиловского попугая… Толку. Как он ведет себя?
– Ну – как… Поесть попросил, пару раз в сортир рвался… Все меня или шефа хочет увидеть. Но «быки» – строго по инструкции, никаких разговоров!
– Пишет?
– Да чего-то там такое…
– Ничего, пусть пока старается! В туалете-то за ним смотрели?
Денис злорадно улыбнулся:
– А они его не пустили. Чтоб терпел – привыкал!
– Мудаки! – побелел Виноградов. – Ублюдки! На хрен! И «быки» эти долбаные, и ты сам! Тебя кто этому учил? Я? Профессор?
– Са-аныч!
– Я тебе что говорил, а? Что? – Капитан был настолько взбешен, что Зайченко на миг пожалел, что охранники далеко и не услышат, если вдруг…
– Ты успокойся, Саныч!
– Я тебя, сука, чему учил? Если человек – говно, накажи его! Разори! Убей, в конце концов! Но не унижай! Не у-ни-жай, понял?
– Я понял, Володя… Понял!
– Пошел ты…
Виноградов подхватил сумку и вышел, громко хлопнув дверью.
…Кожин стремительно поднялся навстречу Владимиру Александровичу:
– А где Виктор?
– Иди… Отлей! – Борис Иванович не решился подать капитану руку, поэтому Виноградов, не глядя на него, обошел стол и уселся спиной к окну. – Я приказал – там пустят.
Глядя в спину измученного ожиданием коммерсанта, Виноградов досадливо поморщился – игра получалась грязная. Не по-джентльменски. Существовали вещи, которые он не позволял себе даже в щенячий период милицейской карьеры, а уж тем более после всего… Пропадал азарт охотника, кураж – ему теперь было просто жалко этого несчастного, запуганного и униженного мужика, что, безусловно, мешало