Едва в мысли вернулась чёткость, Дмитрий сел в ванной и оглянулся. Увидел за собой ещё троих лан-ирмеев. Двое были научными сотрудниками лаборатории, третий – офицером корабля из командного состава. Это всё подсказали знаки отличия на одежде. Хотя, слово "одежда" не подходило. Высокие фигуры лан-ирмеев, с хорошо развитыми округлыми мышцами, плотно облегало тёмно-синее покрытие, похожее на шероховатую резину. Блестели метало-вставки на груди и плечах. Это как раз были знаки отличия – шевроны и погоны.
Рассматривая эти пластинки разных форм и размеров, Бестужев случайно активировал БПУ своим любопытством. На внутреннем мониторе, появление которого перед глазами воспринималось довольно привычно, вспыхнули данные: открылась таблица метало-нашивок с расшифровкой званий и подразделений.
Магбрав, заметив активацию устройства Дмитрия по свечению натер-волокон, довольно кивнул:
– Пользуйся. Я думаю, не забыл как.
Бестужев понял, что делал манипулятор у его головы, и поднял руку, чтобы ощупать шею сзади. По старой памяти ждал, что наткнётся пальцами на характерные изгибы на позвоночнике, но не почувствовав их, вспомнил, что обычная модель БПУ полностью спрятана под кожу.
– Как вы его называете? – спросил Дмитрий, ощущая под пальцами длинные уплотнения по всей голове. – Наше название биологическое приёмо-передающее устройство – БПУ. Но оно не соответствует реальному назначению.
– Индивидуальный генетически интегрированный органический компьютер, – ответил Магбрав. – ИГИОР. Но ты можешь пользоваться своим названием, мы поймём. В языковой программе термины равнозначны.
Дмитрий заметил, что паутинообразные трубки наконец оторвались от его тела и опали на дно ванной, а это значило, что пора покидать тёплое место. Он взялся рукой за прозрачный бортик и, легко перемахнув его, встал ногами на пол. Тело слушалось отлично, даже легче, чем обычно. Мышцы, похоже, всё время стимулировались и заметно прибавили в объёме. О правильной работе организма лан-ирмеи позаботились. Разумеется никакого шрама от раны, которая его убила, не осталось. Бестужев только сейчас вспомнил, что она была. Через весь бок до груди. Но поскольку сейчас он жив и чувствует себя отлично, это уже не имеет значения.
Ещё раз окинув взглядом всех присутствующих, которые смотрели на него так же внимательно, как и он на них, Дмитрий почувствовал приступ смеха.
– Мужики… – произнёс он, – я не в первый раз просыпаюсь у пришельца голым в ванной. Но в прошлый раз был один парень, а теперь вас много. И как-то мне не по себе.
Слова вызвали ответный смех. Звериные лица лан-ирмеев, оказывается, умели отлично улыбаться. Рот большой, зубов много, клыки острые. Улыбки, что надо.
Магбрав,