В довершение этого волшебного периода Джин забеременела. Она должна была родить 20 июня 1914 года. То, что вскоре произошло, разрушило все ожидания. 21 июня Джин потеряла ребенка в родах. Это чуть было не стоило ей жизни, и она долго лежала в больнице, в жалких условиях, что стало тяжелым испытанием для обоих родителей. Ровно через неделю после смерти их младенца сербский националист Гаврило Принцип в Сараево убил наследника австрийского престола Франца Фердинанда. Когда Австрия решила наказать Сербию, Россия пришла на выручку славянскому «младшему брату». В ответ Австрию, своего союзника, поддержала Германия. Это вовлекло в конфликт Францию и Великобританию: они поддержали Россию как участницу Антанты. Выстрелы Принципа стали первым залпом в войне, которая привела к невообразимым разрушениям и мировой трагедии. Личные несчастья Локкарта поглотила глобальная катастрофа.
Молодой дипломат нашел утешение в работе. Контакты и знания, накопленные за три года, принесли свои плоды. С началом войны он начал регулярно посылать сообщения о ситуации в Москве сэру Джорджу Бьюкенену, послу Великобритании в России, который находился в столице, Петрограде (русские патриоты переименовали Санкт-Петербург, чтобы не звучало по-немецки). Бьюкенен оценил доклады и начал пересылать их в Лондон. В них были проницательные наблюдения и литературное богатство, сравнимое с даром Т. Э. Лоуренса (Аравийского) – британского агента, который работал в то же время, хотя и в другом уголке мира. Например, в июне 1917 года, после того как новый лидер России Александр Керенский выступил перед огромной толпой поклонников на сцене Большого театра в Москве с речью о том, что «ничего нельзя достигнуть без страданий», Локкарт написал: «[Керенский] сам выглядел как воплощенное страдание. Смертельная бледность его лица, беспокойные движения тела (он раскачивался взад и вперед), грубый голос, практически шепот, который, однако, был слышен так же ясно, как колокол на самой дальней галерее огромного здания. Все это делало его призывы еще более ужасными и реалистичными… И когда наступила тишина, огромная толпа поднялась в едином порыве. Мужчины и женщины обнимали друг друга в порыве энтузиазма. Старые генералы и молодые прапорщики плакали над его словами… Женщины отдавали ему драгоценности. Офицеры жертвовали ордена». Но затем повествователь вставляет шпильку, которая проткнет мыльный пузырь длинной тирады, тем самым показав его проницательность: «Впрочем, здравый смысл заставляет нас усомниться…» Ведь и до, и после аплодисментов буржуазии и социал-революционеров в Большом театре другая сила – социалисты, более влиятельные люди, к которым обращался Керенский в тот же день на других собраниях, – «требовали объяснить, почему он считает, что