– Фома, Фома, – услышал он призывный голос, но никого вокруг не увидел.
– Вот я, – ответил он не вслух, а как бы мысленно.
– Загляни в пропасть, Фома.
Он заглянул, но и там ничего не увидел и спросил:
– А что там?
– Шагни, тогда узнаешь, – ответил голос.
Наверно, Бог его испытывает, подумал Фома. Ему было страшно, очень страшно, однако и любопытно тоже. Он понимал, что. если отступит, ничего больше не узнает. Зачем и затевать все было? Нога словно сама шагнула! Фома и опомниться не успел, как начал падать. И уже когда падал, вдруг сообразил, что не Бог это был вовсе, а сатана, который заманил его любопытством. В глазах потемнело: он как будто разом ослеп. Уши заложило ватой, а сердце словно в кипяток бросили. Фома не летел, не падал, он ухнул! И эта проклятая пропасть не приближалась, а прыгнула из темноты, накинулась, как зверь, и тут же растворила на атомы. В последнее мгновение Фома задрожал мелкой судорогой, сморщился где-то в переносице, и мертвое тело шмякнулось на кровать.
Искушение Луки
Некий человек, по имени Лука, возвращался из храма, где каждое утро молился, и по дороге думал о себе так. Вот, я бедный человек, не ропщу, доволен тем, что имею, соблюдаю все заповеди, не грешу, а все же обидно. Вот! Сколько вокруг злых и недобрых людей, Бога не боятся, что хотят, то творят, живут богато, бедняков презирают, и почему Господь меня не вознаградит, ни грешников не накажет? И тут же подумал: наверно, Он вознаградит меня после смерти! Но все же хотелось бы и в этой жизни что-то иметь, иначе получается: греши не греши, никакой разницы? Это очень несправедливо. Не успел Лука повернуть к дому, как увидел на земле толстый кошель, поднял, заглянул, а он полон золотых монет! Не удержавшись, спрятал кошель за пазуху и подумал: наверно, какой-нибудь богатый грешник потерял, а Господь услышал мою молитву и решил вознаградить за труды праведные. Хотел он поначалу нести кошель в полицию, но сам себя остановил: а вдруг скажут: украл? И Лука пошел домой, чтобы как следует все обдумать. Только он спрятал кошель за иконой, как в гости зашел его престарелый отец. Но Лука был сам не свой, и выпроводил старичка без объяснений, а сам поспешил в трактир, чтобы послушать, что люди говорят, и стаканчик вина пропустить для успокоения. Однако в трактире было безлюдно, время раннее, и молодая хозяйка, жена трактирщика, сама его обслужила. Он поинтересовался, не слышно ли что в городе. Она ответила:
– Да как не слышно! Если минувшей ночью царского казначея