Она была частью мира сплетен и получала от этого невероятное удовольствие.
Первое время меня это тревожило. Я была уверена, чтобы получить что-то интересное, нужно отдать что-то в ответ. Но Тация и госпожа Брона успокоили меня.
Амелия была достаточно умной девушкой, чтобы не сболтнуть лишнего. Все в доме знали, что старый герцог ненавидит, когда о его делах судачат на каждом углу, поэтому все, что происходило в стенах герцогского особняка, там же и оставалось. Герцог хорошо относился к прислуге, выплачивал приличное жалование и умел быть снисходительным, но и наказывал он строго.
Вероятно, именно поэтому о моем проживании в герцогском доме сплетен еще толком не было. Даже скандальный Вестник все еще не смог напечатать ничего интересного.
Хотя, после вчерашнего заявления Йена многое могло измениться. Я со страхом ждала утренний выпуск Вестника, и с нетерпением – вечерний экземпляр Бессонницы. Интересно было посмотреть, как извратят историю одни, и что напишут другие…
На кухне меня ждала бледная Амелия. Кажется, она плакала.
Она сидела за столом, за которым мы часто пили чай, съежившись и глядя прямо перед собой. Мари сидела рядом и робко поглаживала ее по плечу, что-то тихо говоря. Атмосфера на кухне оказалась неожиданно гнетущей.
– Что-то случилось?
– Это не я! – Амелия подскочила. В руке ее была зажата газета.
Еще не увидев ее названия, я поняла, что произошло.
– Ваш вестник? Что они написали?
Никто не торопился объяснить мне, что погрузило кухню в это тяжелое молчание. Пришлось отобрать у Амелии газету, чтобы узнать все самой.
Статья красовалась на первой странице.
Я была приятно удивлена ее содержимым. Историю Йена о том, как он был спасен от каких-то бандитов газетчики почти не переврали. Только добавили некоторые умозаключения по этому поводу, довольно недвусмысленно намекнув, что это все могло оказаться ловушкой и наивного, недавно нашедшего семью, доверчивого наследника герцога Оркена, обманывает и использует в своих интересах некая бесчестная преступница.
Во всей этой статье меня заинтересовало только одно:
– И как давно он рассказал вам об этом? – я тряхнула газетой.
Ведь если Амелия так всполошилась и испугалась, а остальные так напряжены и взволнованы, значит Йен успел и им рассказать свою историю.
– По… помните, как вы привели молодого господина в ужасном состоянии?
Я кивнула. Такое было бы сложно забыть. Тогда я впервые всерьез думала о том, что Йен может умереть, но не представляла как ему помочь. Ведь никаких видимых ран или повреждений на нем не было.
– На следующий день молодой