– Но если… – и Бережицкий вновь погрозил указательным пальцем.
Кухарка встретила полицейских с настороженностью. Смотрела в сторону, словно прятала взгляд.
– Ульяна, – первым сказал Бубнов, – не будешь ли так любезна поведать нам об ухажёре Катерины?
– Каком? – изумилась кухарка.
– А что, у неё не один? – спросил Бережицкий.
– А что, она не делится с тобой новостями? – следом задал вопрос Бубнов.
– А что, должна? – не осталась в долгу кухарка.
– А что, ты с ней не в одной квартире проживаешь?
Ульяна зло посмотрела на молодого полицейского и увидела в нём скрытого врага.
– Если бы я следила за всеми новостями, то мне недосуг было бы готовить.
– Это так, но неужели ты с ней ни о чём не разговариваешь?
– Некогда мне с ней лясы точить, – злость так и прорывалась сквозь ту любезность, которую Ульяна хотела изобразить перед полицейскими.
– Не знаю, – задумчиво произнёс Иван, пригладив и без того ровно лежащие волосы, – а вот она нам о твоём сыне Григории поведала. Говорит, загляденье молодой человек, – Бубнов отметил, как тень беспокойства пробежала по лицу собеседницы, – заботливый, говорит, мать не забывает, частенько в гости приходит…
– Врёт она всё, на меня наговаривает.
– Как это врёт? Неужели матери неприятно, когда сын в гости захаживает?
Женщина умолкла, явно искала отповедь.
– Давно его не видела, – наконец выдавила из себя кухарка, – далеко ему и накладно из Выборга сюда ездить. Катька путает всё, это к ней, когда хозяев дома нет, этот самый, как его, – обрадовалась, словно вспомнила имя, – вот, Пашка захаживает, и он её у дома, когда пожар случился, ждал, – с нажимом произнесла онаи добавила торопливо: – А сына я давно не видала.
– Не видала так не видала, большой беды в этом нет.
– Вы, господин Бережицкий, – фамилию Геннадия Петровича произнесла без ошибки, словно неоднократно повторяла, – к хозяевам или как?
– К хозяевам, – кивнул головой полицейский надзиратель, – вот принёс неприятную новость, что они сами виновны в пожаре.
– А что ж вы про сына моего спрашивали? – вырвалось у кухарки, но она тут же прикусила язык и несколько раз перевела взгляд с одного собеседника на второго.
– Когда приносишь плохую весть, всегда хочется отсрочить разговор, вот и идёшь словно на плаху.
– А-а, – протянула Ульяна, – да вы не бойтесь, хозяева у нас добрые.
– Вы, Геннадий Петрович, несите весть господам Елисеевым, а я уж подожду вас на улице, в портерной.
– Всегда вот так, – пробурчал Бережицкий, приняв правила игры у младшего товарища, – как хорошую весть, так ты, а как… – и, махнув рукой, направился к Егору Ивановичу.
К хозяевам Геннадий Петрович так и не зашёл – в тот час, когда полицейские беседовали с кухаркой, господин Елисеев с супругой укатили на встречу со старыми приятелями.
В портерной, находившейся на противоположенной стороне