– Никак нет, – четко и звонко ответил я. Армейский выучка никуда не делась: спрашивают, так лучше отвечай. Военные учреждения не любят тех, кто слишком долго и много мнет булки, меньжуется с ответом.
Николаевич обходил меня посолонь, будто все еще в надежде услышать хоть какое-то оправдание. Оправдываться мне хотелось меньше всего.
– Тогда извольте объяснить, что это такое?
Он задрал рукав своего кителя – тот, будто только и пошитый ради таких эксцессов, легко сдвинулся. Реши я повторить такой фокус со своим, и ничего бы не получилось.
Руку старика украшала изящная вязь татуировок. Едва он обнажил их, как они вспыхнули, переливаясь на свету радужным спектром.
– Подручные, – хрипло проговорил, недолго думая над ответом. Старик нахмурился, будто я только что брякнул самую большую ложь в своей жизни, а я продолжил: – Это метка, которую получает человек, с которым был заключен контракт.
– Однако, должен признать, что ошибался в вас, юный князь. – Мой ответ неприятно кольнул старика.
И тогда я начал расстегивать пуговицы своего кителя, швырнув его наземь, будто мешающуюся тряпку. Поднявшийся вдруг ропот защекотал слух, зашевелились и Белые Свистки, и чуть ли не заснувшие инквизатории. Икнул Дельвиг, зажимая рот руками, мажорчик Орлов же качнул головой, вскинув руки и поудобней развалившись на своем стуле.
Генерал не сводил с меня глаз, жестом останавливая спешащих ему на подмогу служителей правопорядка. Вот черт, а я ведь даже как-то и не подумал, что подобную мою выходку могут невесть как воспринять. Что я делал бы, если бы мне заломили руки? Как бы оправдывался?
Не желая отвечать на подобные вопросы даже самому себе, подобно генералу задрал рукав рубахи, показывая ту же метку, что осталась на моем запястье после того, как я заключил свой первый контракт с Биской.
– Однако. – К Николаевича не дрогнул ни один мускул на лице, но я почему-то сразу же понял, что он удивлен. Другие выражали свое удивление кто как умел. На этот раз уже икнул Женька, раскрыв рот еще шире. Кто-то охнул, кто-то покачал головой. Орлов же, еще минутой назад давивший лыбу, сейчас больше походил на холодную, восковую фигуру. Он словно прямо сейчас готов был встать и удавится.
– И давно это у вас?
– Можно это останется тайной? – попросил, и генерал лишь кивнул в ответ, прикрыв глаза в знак согласия.
– Попрошу вас одеться, юный князь, и занять свое место. Зайдите ко мне завтра после завтрака до первого занятия.
Мне оставалось лишь согласиться.
До конца дня я обратился в предмет всеобщего внимания. Будто поняв, что я стал новым городским слухом, инфантер-генерал резко сдал позиции, решив, что утруждать уши не слушающей его братии примерно то же самое, что метать бисер перед свиньями. Ретировался, заявив, что мы свободны до шести вечера, когда нам будут выданы ключи от будущих апартаментов.
Я чуял, что Леня и Евгений