Социализм и судьба России. Евгений Попов

Например, деятель «пражской весны» 1968 г. Людвиг Вацулек в интерьвю газете «Фигаро» говорил: «Коммунистическая партия Чехословакии – это одна из партий, существующих в Чехословакии, население может выразить ей доверие или отказать в таком доверии.» [17, 15]. Т. е. Вацулек выступает за переход к буржуазной демократии. Другие силы «Пражской весны» шли еще дальше, к фашистским методам: «Закон, который мы примем, должен запретить всякую коммунистическую деятельность в Чехословакии. Мы запретим деятельность КПЧ и распустим КПЧ.» [17, 15]. Такой же широкий спектр мнений участвующих в движениях сил можно привести и для двух других «горячих точек» – венгерской и польской. Таким образом, восточноевропейские движения объединяли очень пестрые силы: от сторонников реформации социализма до явных фашистов.

      В экономической области предлагался переход к рыночному хозяйству, поскольку, по словам О.Шика, «только рыночный механизм, несмотря на его недостатки и несовершенства, может заставить предприятия стремиться к оптимуму и постоянно вынуждает как можно скорее исправлять допущенные ошибки» [16, 43]. Причем О. Шик имеет ввиду не капиталистический, а социалистический рынок, когда «меняются субьек-ты рынка, что в качестве таковых выступают не частные предприятия, а социалистические коллективы предприятий [16]». Предприятия должны быть переданы в собственность трудовым коллективам.

      Итак, исходной идеей движений против неосталинизма была реформация социализма. Однако события, развернувшиеся во всех трех странах, показали, что сохранить социалистический характер движений не удалось. Во-первых, потому, что для большинства вождей утверждения о стремлении сохранить социализм были, по-видимому, простой маскировкой, (т. е. целью была контрреволюция, а маскировка была нужна, чтобы обмануть бдительность «старшего брата» в виде СССР), а, во-вторых, потому, что к движениям примкнули явно антисоциалистические силы. В Венгрии движение быстро переросло в восстание, в котором ведущую роль заняли антисоциалистические силы. В Чехословакии эти силы также постепенно усиливали свое влияние, готовясь заменить коммунистических руководителей типа А. Дубчека. Справедливость оценки, данной событиям в Чехословакии 1968 г. как контрреволюции, наиболее убедительно подтвердилось после победы «бархатной» контрреволюции в 1989 г., где, фактически реализованы идеи 1968 г., но о «социализме с человеческим лицом» никто, в том числе и сам Дубчек, занимавший одно время видный пост в руководстве после «бархатной» революции, не вспоминал: всем уже было ясно, что речь идет о реставрации капитализма.

      В целом идеологию реформистского движения в странах Восточной Европы в 60-х – 80-х годах следует рассматривать именно как ревизионизм, несмотря на справедливую критику бюрократического социализма и некоторые трезвые идеи реформ.

      События в Венгрии и Чехословакии представляли собой захват власти в партии и государстве на основе критики ошибок прежнего руководства ревизионисткими