В условиях монархий образовалась культура (точнее – культуры), связанная с культурой классической Греции, наследовавшая ее достижения. Даже языком эллинистической культуры стал измененный (в диалектах) греческий[43].
Конечно, в новых условиях никакого полисного патриотизма быть не могло. Но культуру греческую монархи и знать эллинистических государств ценили высоко, и стремились использовать. Особенно активно это делали Птолемеи в Египте, в Александрии, где был создан музей (храм муз), где существовала богатейшая библиотека. В Александрии развивалось образование, была впервые создана единообразная школьная система. В этническом аспекте она напоминает западноевропейскую, потому что основное эллинское ядро не исчерпывает всех вариантов разносторонней эллинистической культуры. Конечно, Рим, Карфаген, Пела имели свои локальные особенности и представляли собой самостоятельные этносы, но в суперэтническом смысле входили в широкий круг эллинистической культуры.
Впервые государство и города стали заниматься специальным обучением детей, начальным, элементарным образованием, в основном платным. Обучали чтению, письму, немного риторике. В то же время физическое развитие всех перестало быть актуальным, в связи с тем, что армия в эллинистических государствах стала наемной. Физическая культура – все более превращалась в спорт, в игру.
В эллинистических государствах, наряду с развитием просвещения, выросла и роль религии, причем в мистических ее вариантах, что было связано с почвой и влиянием Востока. Развивались культы восточных богов (Митры, Индры), а из греческого “арсенала” – диониссийское, неистовое начало (культы Деметры, Персефоны).
Эллинизм был одним из вариантов продолженности древнегреческой цивилизации и культуры. Вторым же вариантом, в котором они продолжились частично, оказались цивилизация и культура Древнего Рима, а потом и Византии. Эллинизм оказал сильное влияние развитие римской цивилизации.
В то же время, античное и средневековое общество не знало такой разновидности радикальных трансформаций, как революции. Революции, в подлинном смысле слова, суть, как выразился К.Фридрих, «особенность западной культуры. Великие цивилизации прошлого – Египет, Вавилон, Персия, Греция и Рим – знали восстания, мятежи и смены династий, но все это «никак не напоминало «великие» революции запада»[44]. Да и самого термина «революция» в его современном смысле до конца XVIII века не существовало. Слово это обозначало нечто противоположное радикальному перевороту: со времен Коперника под «революцией» понимали устойчивое и неизменное движение, изменить которое не в силах смертного.
Зато античное и