С тигрицами мы договорились быстро, прикинув, сколько имеется припрятанных золотых и как долго мы сможем кормить нужное число кошачьих. Взял с собою пятерых, включая ту самую длиннохвостую худышку, больше других рвавшуюся ко мне во служение. С виду жилистая, но худая, рёбра видны. Сомнительное приобретение, однако у неё же там в голове «любовь», так что пусть бродит себе. Может, удастся откормить и человеческий вид телу вернуть…
В «родной дом» вернулся чуть позднее матери. Не забыв о своих навыках, костеря весь белый свет и тех, кто отвлекает её от работы, старуха разжигала печь, готовила остатки руды, а также всякого рода барахло. В делах её домашних, к нашему всеобщему удивлению, помогала Бьянка. Находясь в приподнятом настроение, та весело обсуждала какую-то рутину с Хельгой при помощи жестов, жонглируя разными железяками в воздухе.
– Да, Брун, была бы ты у меня вместо этих двух ослиц породистых, может, и я б как лордесса сейчас жила припеваючи, – проверяя разогретый ведьмой до красна кусок железа, проговорила старуха.
– Думаю, долго вам этого дня ждать не придётся. Да, Глауд? – хихикая и строя максимально нахальную рожицу, спросила у меня Бьянка, глядя на Сигрид. Кажется, она делала всё, чтобы полностью уничтожить самооценку старшей сестры, да вот только та тоже не пальцам делана.
– Правда? – наигранно улыбнулась старшая сестра. – Ну, боюсь, этот день может и не наступить. Видела я тут давеча, как мой шустрый братик одну кошечку за задницу прихватил, а та как возьми и замурчи на всю улицу, аж мне стыдно стало… – подталкивая вперёд костлявую, побледневшую при виде ведьмы девчонку, проговорила Сигрид.
Сказать, что настроение Брунхильды резко изменилось, ничего не сказать.
– Вторую жену в виде рабыни не потерплю, – категорично заявила мать, пристально разглядывая сталь.
– Так она и не рабыня, – решив подыграть Сигрид, подлил масла в огонь я.
– Ну тогда можно… – Закинув слиток в печь, сплюнула на пол Хельга. – Прости, Бьянка, не годится, нужна большая температура.
Долго не думая, Брунхильда, подскочив, хватает меня за рукав и под насмешки, улыбки как сестёр, так и тигриц уводит за собой на улицу. Не забыв при этом оставить тощей злобное и очень тихое послание с обещанием превратить строптивую тигрицу в жабу. И почему-то в том, что она это может и сделает, я нисколько не сомневался.
Дыша свежим городским воздухом с присущими ему ароматами нечистот и костров, вкратце рассказал Брун всё, что только успел узнать. Воспринимая новую информацию как должное, та слушала, кивала, поддерживала и отвергала некоторые из моих идей. Сейчас, словно на занятиях, немногословная и злая, она ждала, когда я окончу свой рассказ для того, чтобы перейти к главной, волнующей ведьму теме.
– У тебя с ней что-то было?
«Сцены ревности в матриархальном