– Глауд, ты идёшь? – окликнула меня закончившая все приготовления Сигрид, впрягаясь словно лошадь в оглобли здоровенной ручной телеги.
– Бегу, – прихватив из мамкиных закромов ещё какую-то гнутую железяку, отозвался я. И, выскочив из дома, едва не столкнулся с мелкой попрошайкой, обрабатывавшей уши младшей Илвы.
Как только мы покинули улицу ремесленников и свернули на главную, мощеную камнем дорогу, ведущую к рынку, на глаза мне попалась ещё одна крайне любопытная ситуация. Около деревянной импровизированной трибуны, сооруженной из бочки и столба, где обычно выступали местные глашатаи, скопилась целая толпа, бурно что-то обсуждавшая между собой.
Не желая терять времени на расспросы, Сигрид послала меня и младшую разузнать о происходящем. Но лучше бы мы просто прошли мимо. К деревянному столбу огромным ржавым гвоздем была прибита отрубленная собачья голова с прикрепленным ко лбу листком. На нем кровью было выведено имя «Илва».
Побледнев от увиденного сестренка, нервно оглянулась и опустила руку на свой меч.
Толпа, в коей мы сейчас находились, вмиг стала потенциально опасной. Местные ребята, оказывается, неплохо умели запугивать: у головы не было глаз и языка, а из шеи торчал кусок раздробленного несколькими ударами позвонка. Видимо, оружие мясника оказалось слишком тупым, а сам он был крайне неопытным. Много смазанных ударов, линия рассечения небрежная, кривая. В области хребта и вовсе неподатливая песья шкура была оторвана вместе с переломанными костями. Что, в свою очередь, свидетельствовало о, во-первых, всё той же неопытности, а во-вторых, о плохом и явно незаточенном инструменте. Наличие такого у себя любой, мало-мальски уважающий себя, профессионал допустить не мог. И, в-третьих, об импульсивности: разрезы на голове были слишком неровными. Били наотмашь, словно, не желая прикасаться к мёртвой туше.
Чьих это рук дело? Илвы, той же Гильдии или кого-то ещё? Кому она перешла дорогу? Допрос сестрёнки было решено оставить на потом. Я не хотел, чтобы она запомнила меня, интересующимся её врагами, перед тем, как они исчезнут. Да и ответы на большинство волновавших меня вопросов я мог получить и у совершенно других лиц:
– Знаете, кто это мог сделать? – спросил я стоявшую рядом стражницу, брезгливо поглядевшую на собачью голову.
– Предупреждение от Гильдии Убийц. Эти дворовые суки уже совсем страх потеряли, раз в подобных местах смеют оставлять свои послания.
– Послания? – строя из себя дурочка, переспросил я у закованной в металл женщины.
– Да. Мол, если не выполнишь обязательства, то в следующий раз на этом столбе будет не собачья голова, а твоя.
Поблагодарив стражницу, я выдернул из толпы напуганную Илву.
Узнав о произошедшем, Сигрид и слова не сказала. Как и невысокая младшая, ставшая тенью более сильной сестры.
Ситуация осложнялась. Со всех сторон на нас сыпались проблемы. Я даже уже толком не понимал, за какую хвататься в первую очередь.