Скок болтает всю дорогу в город, ни на какую волну между мной и Берни внимания не обращает. Жалею, что вообще согласился на эту пинту. Ждем на переходе через Кеннеди-авеню, мимо проезжают эти долбодятлы на “тойоте”, “Слипнот” у них на всю катушку или какая-то еще лабуда в том же духе. Один опускает стекло.
– Блядский пидор, – орет и из окна херачит чем-то в Берни. Попадает ему по руке, окатывает рубашку сбоку. Пакет молока. Кто катается на тачке и пьет при этом молоко, бля?
– Паршивые блядские дикомрази! – орет им вслед Скок и мечет свою колу в заднее стекло. Кола обливает машину, но та катит дальше.
– Ты их знаешь? – говорю Берни.
– Нет.
Как, нахер, они его в толпе углядели, он же просто стоял?
– Кажется, выпивку я все же пропущу, – говорит Берни, пытаясь промакнуть мокрое пятно другим рукавом.
– Забей, – говорит Скок. – Пойдем, по одной.
– Ага, – поддакиваю, хотя немножко не уверен.
– Никто и не заметит, – Скок ему, хотя видно, факт, что весь бок у рубашки насквозь.
– Может, в другой раз.
– Этот город кому хочешь мозги вынесет, – говорит Скок.
– Ага, – Берни ему и разворачивается. – Пока.
На его месте я пошел бы домой, хорошенько посмотрел на себя в зеркало и изменил себя до последней блядской крошки, до полного исчезновения. Я б из себя что-то такое сделал, чтоб не выделяться на публике никак. Но Берни не таков. Хвост пистолетом – и пошел, весь из себя клевый.
– Тут как в Средневековье, – Скок мне. – Надо этим летом убраться отсюда.
И дальше выезжает на свою любимую тему: если б сколотить чуток деньжат на перелет – до Бразилии или Аляски, скажем, – работу нашли б запросто. Вечно у Скока большие планы, вот только денег не хватает.
Сворачиваем на Мардайк-стрит к “Хмурому”, и тут Скок объявляет, что ему сперва надо проверить сигнализацию в доме у Рут.
Там он сразу отправляется к хомячкам в прачечный чулан. Никаких новорожденных. Озирается – все проверяет. И тут до меня доходит: он же ключи от машины ищет.
Ну и, само собой, запирает он дом, мы уже собираемся двигать – и тут он достает из кармана эти ключи.
Но когда Скок наставляет брелок на машину, та не отзывается. Я тоже пытаюсь – ничего. Наконец до нас доходит: это не от “лексуса” ключи. Ну конечно, никто не собирался оставлять Скоку такой подарок. Это от Рутиной “хонды-джаз”, припаркованной сбоку. Скоку хоть бы хны.
– Можем быстренько сгонять в Ати, глянем на ту группу, – он мне, пока сам откатывает назад водительское кресло в лошняцкой вырвиглазно-зеленой тачке и поправляет зеркало.
Чего б и нет? Берни небось остаток вечера просидит дома, закисая у себя в комнате. Мне его жалко, но он последнее время какой-то сложный. В прошлом году перестал тусить с нами, ни на какие вечеринки в колледже меня даже не зовет. Видать, решил, что я его позорить буду перед новыми чуваками. С тех пор,