Она не сможет спровоцировать меня.
Потрахушки.
Это на что только эта дрянь вообще намекает?!
И словно прочитав мои мысли, свекровь продолжает:
– И работа у меня была достойная. Да, задницей я, может быть, не вертела перед мужиками, зато зарабатывала свои деньги по-честному. Своим умом и знаниями.
И она победоносно смотрит на меня.
Уела.
Да она задолбала меня!
Но я не зря регулярно занимаюсь медитацией. И я лишь со сдержанной улыбкой киваю ей в ответ:
– Да, да, я вас отлично понимаю. Антонина Ларионовна. У нас в университет авиации тоже не брали девочек, которые не соответствовали определённым стандартам. Самым высоким… Мы же представляем страну на самом высоком уровне. Всё должно соответствовать.
– Знаю я эти стандарты, – бубнит свекровь сквозь зубы, выливая на раскалённую сковородку полбутылки самого дешёвого подсолнечного масла.
Я морщусь: в наше время и младенец знает, что жареное вредно. И я для своего Жени всё готовлю только на оливковом. А готовлю я, кстати, отменно. Да только зачем, если мой любящий муж специально просит меня поручать это всё нашей Леночке?
– Да, самые высокие, – с невозмутимой улыбкой подтверждаю я. Мы ведь должны и эвакуацию пассажиров суметь организовать, и горящий самолёт посадить, и первую помощь оказать, если потребуется.
– Да, да, конечно, Рада, – соглашается Антонина Ларионовна, и мне чудится, что из её поганого рта высовывается раздвоенное жало. – И пассажиров удовлетворить по высшему классу, если необходимо. Мы все это прекрасно знаем.
Спокойствие, главное спокойствие! Вдох-выдох.
– И вот столько мужчин вокруг меня вилось, – плюхает она первый кусок теста в шкворчащее масло, и жирные брызги разлетаются по всей итальянской плитке, стекая лоснящимися подтёками по стене. – Но я всегда думала о том, как же мой сын воспримет то, что его мать променяла его отца на какого-то там… – она так и не находит слов, чтобы правильно описать мужчин, которые, по её словам, за ней увивались.
– Сочувствую, – и без тени сочувствия в голосе хмыкаю я. – Должно быть очень тяжело быть всегда приклеенной к ребёнку и посвящать ему всю себя, без остатка. Но ведь сейчас ведь у вас столько свободного времени. И Женя под моей заботой. Могли бы расслабиться, – добавляю я и вижу, как второй кусок сырника летит в сковородку.
– Да как же, расслабишься тут! – поворачивает моя свекровь голову и смотрит с ненавистью на меня. – Вон, в новостях постоянно пишут, как всякие жёны бизнесменов и известных людей им изменяют, а потом ещё и разводятся с ними! Лишь бы денег побольше захапать! Что за женщины пошли. Меркантильные. Порочные. Грязные, – перечисляет она пороки современных жён миллионеров, и каждое слово тяжёлым камнем плюхается в мой огород.
– Согласна, – киваю я ей, уже отключив свой мозг, и слушая её вполуха: зачем мне портить карму и настроение.