– Отпусти их, – сказала я, прекрасно понимая, что умолять его отпустить меня бессмысленно.
Он уже ясно дал понять, что никогда не согласится с этим желанием, но, может, я смогу договориться о других.
– После того, что они сделали с тобой, ты все равно будешь пытаться освободить их? – спросил он, приподняв бровь, и сунул ткань под вырез моего платья.
Я сглотнула, стряхивая непроизвольную реакцию на его прикосновение.
– Они напуганы. Они видят во мне врага, и я не могу их винить. Будь я на их месте, наверное, сделала бы то же самое…
– Ты бы не стала так поступать, – сказал Калдрис, перебивая меня. – Сколько бы ярости ни было в твоем сердце, ты просто не способна ни на что подобное. Убить ты, конечно, можешь, но только чтобы выжить. Ты можешь ранить или покалечить кого-нибудь, но никогда не станешь никого мучить так бессмысленно. Они сделали это не для собственной защиты, а с единственной целью – унизить тебя, ранить в самое сердце.
Я усмехнулась.
– Думаю, ты просто не знаешь меня так хорошо, как тебе кажется, – сказала я, отворачиваясь от него.
Он протянул руку, мягко взял меня за подбородок и повернул к себе.
– А мне кажется, что ты совсем не знаешь себя.
Он выдержал мой взгляд. В его глазах пылал вызов, когда он провоцировал меня опровергнуть эти слова. А я не могла, просто не видела, как можно опровергнуть то, что он говорил, – ведь это была правда. Моя жизнь больше не была моей. Она стала чужой. Но, что еще хуже, я чувствовала, что не знаю, не понимаю, что за личность скрывается в моем теле.
– Ненавижу тебя, – прошептала я, и слезы вновь обожгли мне глаза и нос.
Его лицо смягчилось еще больше, и на нем отразилась боль и сочувствие, когда он сжал губы и кивнул.
– Знаю, – пробормотал он.
Его сострадательность только еще больше разозлила меня, и в глазах вскипели злые слезы. Оттолкнув его от себя, я уперлась руками ему в грудь, стараясь сдержать слезы.
– Я ненавижу тебя! – закричала я, и лицо у меня исказилось от боли.
– Я знаю, детка, знаю, – тихо ответил он.
– А больше тебе нечего сказать?! Перестань вести себя, как будто это ты оказался жертвой в текущей ситуации. Перестань вести себя так, будто я неправа. Потому что я никогда тебя не прощу.
– Что ты хочешь услышать от меня, детка? Хочешь, я скажу тебе, что, по-моему, ты ведешь себя как испорченный вредный ребенок? – спросил он, бросая ткань на камни и глядя на меня сверху вниз. – Что через несколько лет ты пожалеешь о словах, сказанных мне в гневе? Эти несколько лет могут показаться тебе вечностью, но для меня они ничто – мгновенье. Ты одумаешься и научишься ценить то, что я тебе предлагаю. Все, что мне нужно сделать, – это подождать.
Грудь у меня высоко вздымалась, я судорожно дышала, пытаясь укротить свою ярость. Я ненавидела его за то, что он сказал,