За время каникул мы встречались всего несколько раз. Он стал слишком назойлив, замучил меня телефонными звонками и это начало потихоньку раздражать. Каждый раз он носил меня на руках и дарил шикарные розы. Он пытался меня поцеловать, но я так и не позволила ему сделать это. Он так и остался для меня просто моим поклонником, которому я не могу ответить взаимностью. Чувство любви так и не зажглось в моём сердце. К тому же у меня были высокие амбиции по поводу моего будущего, я хотела быть независимой, а это означало, что скоро я непременно уеду снова, и возвращение на постоянную жизнь, сюда – совершенно не входило в мои грандиозные планы. А он мечтал совсем о другом будущем. Это и сыграло главную роль в моём решении. Я снова уехала. И со временем перестала отвечать на его звонки. Мне это не просто далось, ведь я тоже снова успела привязаться к нему всей душой. Но что было, то было.
После получения диплома я всё же вернулась в свой город. Устроилась на работу. И от знакомых узнала, что он уже отслужил в армии, и продолжил службу по контракту. И примерно через пару месяцев он приехал в отпуск и от своих знакомых узнал, что я сейчас тоже здесь. Он пришёл прямо ко мне на работу, снова с букетом красных роз в руках. Уговорил меня встретиться вечером.
Мы встретились и всё было так, будто мы и не расставались на столь долгий срок. Но я не стала давать ему надежду, я уже точно знала, что мы не сможем быть вместе, у нас слишком разные взгляды на всё. Я держала нейтралитет. А он был понятлив и обходителен. Странное чувство, я всё же мысленно примеряла его в качестве своего мужчины. И мне представлялось, что живя с ним, я буду, как говорится – как за каменной стеной, он надёжный, сильный, добрый я уверенна в том, что он также сильно любит меня. Но сказать ему «да» – я так и не смогла. Просто я не любила его. И мне очень хотелось испытать чувство настоящей взаимной любви, а не любви, замешанной на чувстве жалости и сострадания.
Отпуск его закончился и он уехал на службу. Изредка он звонил мне, пытался поддерживать связь. Но говорить мне с ним было не о чем. И каждый такой