Тут что-то вроде раздвоения личности. Муж и отец вполне доволен жизнью, а вот писатель и философ страдает, поскольку семейные отношения тяготят, мешают его творчеству, тем более что философских идей Толстого никто в семье не понимал. Иван Бунин в книге «Освобождение Толстого» ссылается на разговор, свидетелем которого он не был. Так вот, Толстой якобы тогда сказал: «Ненавижу Софью Андреевну, да и всех женщин! Умру, положат в гроб, закроют крышкой, а я вдруг вскочу, скину её и крикну Софье Андреевне: "Ненавижу!"». Так нередко получается – от любви до ненависти один шаг, и хорошо, если всё заканчивается без трагических последствий для обоих. Самое простое в этой ситуации – одному из них уйти. Вот и Лев Николаевич ушёл куда глаза глядят.
Ну а теперь от семейных неурядиц и душевных переживаний актрис, актёров и российских классиков вернёмся в ту реальность, которая мне ближе и понятнее. Сам я не женат и всего два раза делал предложение руки и сердца – не то, чтобы всерьёз, то есть стоя на коленях и в одной руке держа букетик алых роз, а в другой заветную коробочку с обручальным кольцом, предназначенным моей избраннице. По сути и по содержанию, это был всего-навсего намёк, поскольку в первом случае оба были подшофе, так что нет смысла придавать моим словам какое-то значение, а во втором всё свелось к обсуждению – стоит ли оформлять наши отношения и будет ли от этого какой-то прок. Впрочем, друзья и знакомые много раз пытались наставить меня на путь истинный, но я не дался. Пожалуй, основная причина в том, что у меня аллергия на стандарты и шаблоны. Когда говорят, что надо делать так и так, причём только потому, что это принято в приличном обществе, в моих жилах словно бы закипает кровь и я с трудом сдерживаюсь от того, чтобы сказать что-нибудь обидное. Слава богу, в писательском труде стандарты не поощряются, разве что при оформлении рукописи перед тем, как отдать её в издательство.
Помнится, подруга одной девицы, с которой у меня был длительный роман, пыталась убедить, что никого лучше мне «ни в жисть» не найти. Да я и не искал, в столь важном деле полагаясь лишь на волю случая. А вдруг встречу такую, что забуду обо всём, даже о том, что творчество с семейной жизнью практически несовместимо. Но не сбылось – может быть, оно и к лучшему. Всё потому, что теперь уже не встанет передо мной трагический в своей неразрешимости вопрос: уйти или всё-таки остаться?
Бывает и так, что от возлюбленного ждут вовсе не высоких чувств, а высокого должностного положения и материального достатка. Вот и Полине требовался доктор каких-то там наук с личным автомобилем и целой кучей почётных степеней и званий. Признаюсь, её фантазии, наполненные ясным смыслом и заботой о совместном процветании, поначалу увлекали и меня.
– Ты будешь делать карьеру, а я тебе буду помогать! – нежно шептала