Отвечал на предложение Олега поскорее доделать дело, поэт-милиционер уже нараспев. Казалось, он вошёл в раж и уже не в состоянии себя контролировать, а тем более остановиться.
– Стоп! Стоп! Стоп! – Скомандовал Олег. – Друга, всё это конечно прекрасно, но так мы с тобой тут до второго пришествия застрянем. Опосля! Говорю же тебе – После!
На этот раз милиционер-поэт хоть и с явно читаемой досадой, но подчинился.
И снова переключившись на главаря, Олег продолжил задержание.
– Ну-ка, покажи свои шекели, борода плешивая. Посмотреть хоть, как они выглядят. Всё одно отнимем и сдадим государству. Капитан Хоботов взяток не берёт и с бандитами не договаривается. Запомни это раз и навсегда, и другим расскажи, гнида! Давай выворачивай карманы. Живее!
На это дитя Сиона весьма искусно изобразил то, что полез за деньгами, вытащил горсть каких-то монеток и якобы случайно рассыпал их аккурат возле кучи конфискованного оружия. Несколько рядом стоявших милиционеров бросились поднимать монетки, бросился и Олег. Да не углядели, как бросился и Пархатый, да только не монетки, а револьвер подобрал, сволочь. Грохнул выстрел в одного из ближе стоящих синепогонников, которым оказался конечно же милиционер-поэт. Милиционер-поэт как стоял, так и сел корчась от боли, хватаясь за живот, подтверждая тем самым жестокие строки Талмуда о том, что лучший из гоев достоин смерти. А Пархатый бросился бежать всё время ловко разворачиваясь и резво отстреливаясь на ходу. Выпустил в обрезанного весь барабан своего револьвера и Олег. Да безрезультатно. Казалось пули не берут будто заговорённого Пархатого, и он вот-вот уйдет. Палили изо всех винтовок, вокруг поднялся пороховой дым, и вот тут злодейская пуля попала Олегу прямо в сердце. А ведь здорово жидёнышь на страстях сыграл, как на скрипке, было последним, что мелькнуло в голове Олега. Закружилась голова, и Олег упал. И окропился по утру снежок красненьким.
Тут обстановка сна изменилась, и Олег ощутил себя тореадором на арене вместе с разъярённым быком, толпа весело гудела и улюлюкала. Вместо шпаги у Олега в одной руке почему-то оказалась бутылка коньяку, в другой же совершенно бесполезная в данной ситуации котлета на вилке. Бык тем временем разогнался и в один миг оказался рядом с остолбеневшем Олегом.
– Ты что ли тут тореадор? – Спросил нагловато бык человеческим голосом и получив неуверенный ответ бык продолжал. – Так чего стоишь словно пень трухлявый, время только моё и своё тратишь. Давай уже скорее пихай котлету в карман и понарошку убей меня своей вилкой в ухо. Пусть потешатся, живодёры, – при этом бык гневно оглядел залившимися кровью глазами, весёлую толпу.
– Только не убегай потом далеко, подожди пока все разойдутся, и мы с тобой отведаем этого замечательного коньяку. Главное пусть все до единого свалят, нам больше достанется. – Промычал бык далее и подставил Олегу левое ухо. Как и велел бык Олег легонько кольнул того под ухо из которого мгновенно фонтаном брызнула кровь.
– Что я наделал, похоже я взаправду тебя убил, – воскликнул Олег. Но бык, валяясь