через семь темных пещер, между тем как унылый вой изображал плач Магадевы об утрате Шивы. Обыкновенные принадлежности, как то: сверкающие огни, печальные звуки и ужасающие призраки, являлись, чтобы устрашить и смутить неофита. Когда достигали последней пещеры, трубили в священную улиткообразную раковину, створчатые двери распахивались настежь и неофит входил в залу, полную ослепительных огней, украшенную статуями и символическими фигурами, богато убранную драгоценными каменьями и накуренную самыми ароматическими благовониями. Святилище должно было изображать рай, оно так и называлось в Эллорском храме. Устремив глаза на жертвенник, неофит должен был, по указанию, ожидать, чтобы божество спустилось в пылавший на жертвеннике яркий, пирамидальный огонь, и немудрено, если в минуту экстаза, искусственно, таким образом, вызванного, неофит действительно убеждал себя, что видел восседающего на лотосе Браму с его четырьмя головами и руками, изображающими четыре стихии и четыре страны света, и держащего в руках эмблемы вечности и власти – круг и огонь.