Стоило ей схватить ребёнка за руку, как та начала истошно вопить.
Рывком вытолкнув её на берег, Николь с возмущением, недоумением и даже страхом глядела на истеричку.
– Пусти! Пусти! Пусти меня! – вопила девочка.
Истошные крики, наконец-то привлекли внимание прислуги. Фигурки в униформе замельтешили наверху, спеша на помощь. Но им, как и самой Николь, потребовалось время, чтобы прибежать на пляж.
– Не кричи, – попросила Николь и, видя, что на голос девочка не реагирует, добавила капельку гламора. – Не кричи, пожалуйста. Всё хорошо.
Девочка смолкла, глядя на Николь широко распахнутыми, светлыми глазами.
– Я сейчас отпущу тебя. Ты будешь вести себя спокойно. Договорились?
Девочка медленно кивнула. Взгляд её сделался отсутствующим. Она вся сжалась, словно опасаясь, что к ней снова прикоснуться.
– Меня зовут Николь. Николь Джанси. А ты – кто?
Николь говорила, как можно мягче, ласковее, добавляя магию гламора. Немного, ровно столько, чтобы понравиться, расположить к себе.
– Тони, – голос у девочки был глухой, низкий, невнятный.
– Господи, боже! – подбежала запыхавшаяся горничная, а следом за ней какой-то мужчина. – Как вы здесь очутились, сеньорита? Вам нужно немедленно вернуться в дом!
Девочка вновь шарахнулась от протянутой к ней руки, зажимая уши. В глазах читались неприятие и страх.
– Пожалуйста, пойдёмте! Ваша матушка будет очень недовольна, если узнает, что вы ходили на пляж. Меня уволят. Вы же этого не хотите?
Девочка отчаянно замотала головой, сильнее прижимая руки к ушам.
– Ну, прошу вас! – едва не плача, причитала женщина.
– Как ты за ней не усмотрела?! – буркнул мужчина.
– Отвернулась всего на секундочку, а она возьми – и выскользни. Я не виновата. Попробуй следить за ней целыми днями!?
– С чего бы? Это ведь твоя обязанность.
Девочка принялась бормотать что-то себе под нос.
– Надо бы ей переодеться, – нахмурился мужчина. – Она же вымокла насквозь.
– Тони, возьми меня за руку. Пойдём в твою комнату. Покажи мне её, – напевным голосом говорила Николь, молясь про себя, чтобы чары подействовали как нужно.
Девочка взглянула, медленно потянулась рукой к открытой ладони Николь.
Ещё четверть часа ушло на то, чтобы проводить ребёнка и уговорить переодеться.
Затем, оставив Тони на попечении тех, в чью обязанность входило о ней заботиться, Николь вернулась к себе, размышляя о том, что как-то так вышло, что все дети Джастины получились на редкость странными. Если отбросить модную нынче толерантность, то, говоря правду – дефективными. У среднего сына явные проблемы с агрессией, младшая дочка – аутистка.
А ведь речь шла о том, что только у старшенького проблемы?
Солнце ниже клонилось к плещущимся волнам, окрашивая воду в розовый цвет.
«Будто кровь», – подумала Николь.
Закат