Элирий вовсе не горел желанием соблюдать постельный режим, но спорить не стал: сил на пререкания не осталось. В голову вдруг закралась мысль, что ученик непременно накажет Шеату за то, что та не отговорила подопечного и даже, потакая его капризу, позволила выбраться из комнаты и подойти к зеркалу. Волчонок захочет заменить сиделку, прислать к нему другую, более ответственную и дисциплинированную приближенную, вот к чему завел он весь этот разговор.
– Та молодая женщина… верни ее мне.
Досадуя, Элирий покачал головой: он не привык, чтобы такие, как Шеата, разговаривали с ним – в прежнем мире им было дозволено лишь возносить хвалу. Но, кажется, выбирать не приходилось.
Элиар удивленно приподнял брови.
– Это Шеата, Первый иерарх храма Затмившегося Солнца, – хмуро пояснил он, подтвердив статус жрицы. – Но я не могу рисковать, вновь допустив ее сюда и доверив жизнь Учителя. Как оказалось, она не в состоянии позаботиться о вас. Вы могли навредить себе…
– Ты слышал, что я сказал.
Элиар напряженно замер. Эти прохладные шелковые нотки, почти забытые повелительные интонации подействовали на него, как ушат ледяной воды вперемешку с осколками льда. Уголок рта Элиара чуть дернулся, но он вновь взял себя в руки.
– Видят небожители, Учитель, вы в полной мере сохранили свой прежний нрав, – невозмутимо заметил он. – Спустя столько долгих лет вы снова тот, кто вы есть.
Элирий ничего не ответил, терпеливо пережидая новый приступ дурноты. Спокойное достоинство, с которым держался его маленький волчонок, подсознательно выводило из себя. Да как смеет ученик быть таким дерзким! За минувшие годы Элиар совершенно отбился от рук.
– Ступай, звереныш, – ровным тоном вымолвил наконец Элирий. – Я утомлен твоими беседами. Пришли сюда грязнокровку, она поможет мне добраться до спальной комнаты.
Ученик его на мгновение застыл, нервно сжимая кулаки. Казалось, чаша терпения его вот-вот переполнится и он силой заставит слушаться несносного мальчишку, из глупого упрямства перечащего ему во всем.
Но вместо этого Элиар только вздохнул и вновь преклонил колени.
– Простите меня. – Он остался обходителен. – Учитель сам волен решать, кто будет прислуживать ему. Я сейчас же позову Шеату. В конце концов, к ней вы уже привыкли, и кто-то другой может вам не понравиться.
Элирий почти не слушал. Новое тело оказалось слишком хрупким, оно изначально не соответствовало духу прямого потомка небожителей. Совершенный едва сдерживал бьющие в него волны слабости, более всего опасаясь, что может вновь потерять сознание перед своим учеником. Но слабость не хотела оставлять его, она возвращалась снова и снова, тяжелым покрывалом опускалась на грудь, сковывая члены.
Проклятье. Даже сила священной крови не преобразит это жалкое тело в достаточной мере, не сделает полностью идентичным прежнему! Элирий почувствовал поднимающееся к горлу раздражение и холодно покосился на ученика.
– Ты выбрал вместилищем духа Первородного крайне